Верная. В поисках жениха

— Только посмотрите какие мы нежные, — фыркнул Гек и захлопнул створку обратно, вновь оставляя нас наедине с усмехающейся Риа.

— Несносный мальчишка. Всегда таким был, — заявила она. — Его можно или простить, или убить. Последнее архисложно.

— Я предпочту его забыть сразу, как сяду на корабль до столицы…

— Мужчин халифата сложно забыть. Но можешь попробовать, — Риа по-кошачьи прищурила огромные глаза и потребовала. — А теперь, я хочу слышать твою историю.

Три удара по стенке кареты и мы двинулись в путь. Окна были закрыты, да и что можно рассмотреть глубокой ночью? Под скрип колес, мигание артефакта и тихий стук копыт я принялась рассказывать все свои злоключения. Стараясь опустить отношение ко мне Тони и команды. А о том, что мне пришлось изобразить в капитанской каюте ей точно знать не следует.

— Значит, ищешь Декстера Шайн Блинд? Ты опоздала примерно на полгода. После подписания мира с Халифатом он и Оден Араксский отправились на север, покорять дикие племена.

— На север? — у меня внутри все рухнуло. — Вот почему он мне не писал. Оттуда, наверное, не доходят письма…

— Это война. Вряд ли у него вообще есть время на романтические опусы, — пожала плечами женщина.

— Раньше он писал мне каждые две недели. Рука не отсохла, — тут же напряглась я, слишком поздно поняв, что веду себя глупо.

— Время и война меняют людей. Как давно ты не видела жениха? — поинтересовалась та, как бы между прочим, и потянулась.

— Семь лет.

— Тогда, полагаю, при встрече с ним тебя ждет сюрприз.

Я лишь фыркнула, не желая продолжать беседу. Как бы он ни изменился, это мой Декс. Я ссорилась с ним миллион раз, обижалась, кидалась в него неудачными артефактами, пыталась победить на деревянных мечах. Но все заканчивалось одинаково. Вот и сейчас, я уверена, что мы поговорим, выпьем чаю и в конце концов все станет так, как было.

— Ладно, не буду ворчать, как старая перечница, — улыбнулась Риа. — Скоро рассвет, если хочешь, мы можем открыть окно. Земли халифата прекрасны.

— Земли Континента не хуже, — добавила коротко, но идея продолжить путь молча мне нравилась намного больше, чем допрос и нравоучения.

Это было по-настоящему красиво. Бледно-розовая полоска рассвета появилась над едва начавшим зеленеть полем. Солнце, кажется, всходило в халифате быстрее, чем на Континенте, потому что меньше чем через четверть часа окрестности залил мягкий золотистый свет. Я вдыхала его полной грудью вместе с прохладным утренним воздухом, приятно щекочущим кожу. Рассвет наполнял мои легкие и вселял надежду на то, что все будет хорошо.

Признаюсь честно, после слов Риа я её чуть не потеряла, но все еще хваталась за ниточку, что тянула меня к жениху, а не в тепло и уют отчего дома.

Дорога стала лучше, карету почти перестало качать.

— Подъезжаем к городу, — прокомментировала Риа, поймав мой удивленный взгляд. — Здесь уже восстановили дороги после войны.

Я не успела ничего ответить. Карета остановилась так резко, что я чуть не полетела прямо на Сверкающую.

Утреннюю тишину разорвали крики:

— Вор-вор!

— Он запятнан!

— Сволочь! Ты поплатишься!

— Да прибудет с ним очищение!

Риа дернулась, чтобы закрыть окно, но я успела выглянуть раньше и горько пожалела об этом.

Глава 5

Глава 5

Это было ужасно. Вдоль невысоких деревянных стен города висели тела, часть из них уже порядком разложилось, а вывернутые из вскрытых брюшин внутренности склевали падальщики.

Но все это было лишь декорацией к происходящему на небольшом возвышении. Крепкий мужчина стоял обреченно и смотрел куда-то в пустоту, пока толпа вокруг кричала: “Вор!” и требовала искупления греха.

— Слово подсудимому! — выкрикнул невысокий толстяк с топором в руках.

Мужчина медленно обвел глазами толпу и произнес достаточно громок, так, что услышала даже сидящая в карете Риа.

— Я должен был накормить своих детей.

Толпа загудела:

— Мы все голодаем!

— Вор навсегда вор!

Не сразу поняла, что как ошалела дергаю заблокированную ручку кареты. Подсудимый опустился на одно колено перед пропитанным кровью кривым пнем и покорно положил на него руку.

В следующую секунду смуглая рука толкнула меня в лоб, запихивая в карету, и захлопнула окно. От бессилия я несколько раз зло ударила по стенке кареты. Варвары. Бессердечные, жестокие и совершенно неотесанные.

— Если своровал первый раз, ему отрубят палец. Если повторно — левую руку, — спокойно сообщила мне Риа. — Закон халифата суров.

— А остальные? Люди, которые висят, — тошнота подкатила к горлу от одного лишь воспоминания.

— Мародеры. Разбойники. Насильники. Война с Континентом сильнее всего ударила по шестому халифату. Твой жених буквально сравнял с землей более десятка крупных городов, армии вытоптали поля. Сейчас здесь голод, разруха и бесчинство. Такова война, Аннет.