Верная

Тедди уселся на диван почитать, пока Дориан пристегивал поводки собакам, чтобы вывести их на прогулку и купить бутерброды в дорогу. Он был похож сейчас на того мальчика, которого впервые увидела Шелби в ту пору, когда ненавидела детей или только так думала, пока не взяла на временное попечение его, Тедди и Жасмин. После обеда Шелби сказала:

– Всё, едем, пока я не передумала.

Они сели в машину и выехали на Вестсайдское шоссе, идущее в сторону скоростной магистрали. Сердце Шелби сильно билось: она почти не садилась за руль после аварии, а теперь была в ответе за сыновей Маравелль. Шелби крепко держала руль, ее руки вспотели от волнения. Дориан сидел рядом, показывая дорогу. Наверно, ему казалось, что он эксперт.

– Держитесь средней полосы, тогда никто вас не подрежет.

Тедди развалился на заднем сиденье, он с головой ушел в «Ворона». Изгой в книге Джеймса плачет льдом, а не слезами. Он способен заморозить лужайку, переулок, улицу, человеческое сердце. Но он ничто без своего брата. Тедди не спеша добрался до конца истории.

– Выходит, там есть хороший брат, Ворон, который вынужден платить за грехи своего скверного братца. Ваш друг написал рассказ на жеваный-пережеваный сюжет. Это просто перепев истории Каина и Авеля. Ничего нового.

– Это совсем не то, что им было задумано. – Шелби наблюдала за Тедди в зеркало заднего вида. Джеймс никогда не вел себя как шестнадцатилетний – нынешний возраст Дориана и Тедди. Он был по своему восприятию мира десятилетним мальчишкой, а потом сразу превратился в древнего старца. – Джеймс пишет о чувстве вины и скорби.

– Вам не кажется, что надо сосредоточить все внимание на дороге? – спросил Дориан.

– Брат автора умер, – пояснила Шелби. – У него не было второго шанса.

– Наверно, предполагается, что я должен пожалеть автора, который чувствует свою ответственность за брата? Плохой брат должен спрыгнуть с крыши или как? Избавить мир от своей жалкой личности? А почему вы думаете, что это мой второй шанс? А что, если я перейду через грань и низринусь в бездну греха?

– Дай-ка мне книгу. – Шелби протянула руку назад.

– Только не за рулем, – предупредил ее Дориан.

– Все плохие гены достались мне, – сказал Тедди. – Это ни для кого не секрет.

– Чушь собачья, – заметил Дориан.

Тедди имел в виду их отца, человека с криминальным прошлым, который отбывал срок тюремного заключения в Райкерсе и не видел мальчиков с четырехлетнего возраста. Время от времени отец мальчиков присылал Маравелль чеки, который она неизменно рвала на мелкие кусочки, всякий раз повторяя, что, если ничего не брать у него, ничего не будешь должен.

– То, что ты говоришь, – неправда, – сказала Шелби. – Не трать свою жизнь, Тедди, пытаясь доказать это.

Они остановились у станции технического обслуживания автомобилей. Мальчики заполнили бак бензином, потом зашли в магазин за напитками и чипсами. Шелби уже взмокла от пота. Вождение требовало от нее огромной концентрации внимания, ее мускулы были напряжены. Она боялась попасть в тюрьму за авантюру, в которую втянулась.

– Вы нас извините, – сказал Тедди, когда мальчики вернулись в машину. Очевидно, Дориан с ним поговорил. – Я знаю, что вы нам помогаете.

– История, которую ты прочитал, о том, как сильно он любит своего брата, – сказала Шелби.

– Конечно, об этом.

– Тедди все понял, – ответил за брата Дориан.

* * *

Когда они подъехали к школе, уже совсем стемнело. Шелби щурилась от яркого света автомобиля, пронизывающего ночь. Дориан сказал Шелби, что нужно припарковаться у края поля и выключить фары.

Они все вышли из машины и какое-то время простояли в темноте. Мир за полем казался опасным и неустойчивым. Пахло близлежащим лесом, мокрой капустой и глинистой землей. Братья дурачились, колотили друг друга, потом обнялись неуклюже, как медведи.

– Подождите, пока я отсюда уберусь, – сказал Тедди. – Я вернусь тем же путем, что и выбрался наружу.

Когда Шелби подошла, чтобы обнять Тедди, ей пришлось встать на цыпочки, настолько он был высок.

– Ты можешь сделать это, – прошептала она ему на ухо.

Тедди ухмыльнулся в ответ.

– Все же не могу поверить, что вы были настолько плохи.

– Я была просто чудовищем, – сказала Шелби.

– Нет, кто угодно, только не вы.

Обратный путь казался бесконечным. Дориан включил радио, чтобы не дать Шелби заснуть за рулем. Радиостанция транслировала песни Боба Дилана, его гнусавый, разрывающий сердце голос как нельзя лучше подходил для долгой езды в темноте. Когда передали «Не думай дважды, все хорошо», Шелби начала плакать, хотя всегда старалась ничего не принимать близко к сердцу. Ей хотелось бы, чтобы Тедди повстречался с Джеймсом и увидел, какой хороший человек может выйти из монстра.

– Наверно, вам лучше не плакать, а сосредоточиться на вождении, – заметил Дориан.

– Это верно. – Шелби вытерла нос рукавом, и они рассмеялись. – Я сделала это как-то в четвертом классе, а потом было стыдно весь остаток года.

– Я понимаю почему.