Верни меня к жизни, волк

— Ты должен меня понять, — прошептала я потерянно, ища в светло-карих глазах поддержку. — Если бы ты был на моем месте, то заплатил бы любую цену ради возможности снова стать полноценным, я уверена. Ради того, чтобы быть рядом с любимой по-настоящему. Быть равным!

— Брось, Флоранс, онне любит тебя так, как я! — вспылил друг, делая шаг в сторону, будто готовился оттолкнуть Криставиана с дороги, лишь бы добраться до меня. — Он не способен любить, я говорил тебе это.

— Ты ошибаешься, — уверенно возразила я, защищая любимого.

— И вы никогда не будете равными, это невозможно, — спорил Халле, до него все никак не доходило, что я имею в виду, а я боялась сказать прямым текстом.

И не напрасно…

— Очень даже возможно. И ты это знаешь.

— Да ну? — скептически поморщился Халле, а затем его лицо вытянулось и побелело, мольба сменилась выражением шока. — Флоранс, только не говори, что… Ты же обещала не делать этого! Ты не можешь всерьез размышлять о том, чтобы стать монстром! Он прорычал последние слова с такой яростью, что волна его гнева прошила меня насквозь. Криставиан покачнулся и безмолвно ругнулся, дернувшись вперед.

Я невольно схватила его за руку, чтобы он не натворил какой-нибудь глупости.

Эти двое стояли слишком близко. Халле периодически задевал врага плечом, то ли не замечая растущего напряжения, то ли намеренно провоцируя его.

К счастью, Крис был слишком умён, чтобы повестись на такой примитивный развод. Но даже его терпение было небесконечным. А отступать было некуда. — Скажи, что это неправда! — потребовал Эрлинг.

Глаза засверкали гневом, предвещающим неминуемую беду. Я выбрала для признания неподходящий момент.

Криставиан не только не освободил дорогу громиле, но еще больше заслонил меня собой, вставая между мной и Халле несокрушимой стеной.

— Флоранс, ты клялась, что не выберешь этот путь!

— Я такого не говорила, — возразила, все еще надеясь проломить стену непонимания верой в нормальное будущее. — Я обещала подумать.

— Ты, — обратил Халле на Криса испепеляющий взгляд, глаза зажглись недобрым огнем, буквально пригвоздили Криса к месту. — Не. Сделаешь. Этого.

Голос покрыл пространство, выбрируя в наэлектризованном воздухе словно посланная вперед ударная волна. Мое сердце на мгновение оступилось, нервы натянулись как струны, и желудок свело в панике.

Нетрудно было догадаться, что на этот раз воздействие было неслучайным. ХаллеприказывалКрису отказаться от меня, использовал магию альфы преднамеренно.

— Хватит! — задохнулась я, потому что мое горло будто сжала невидимая рука, и это было весьма неприятно ощущать. — Ты не имеешь никакого права давить на Криса этим своим суперголосом, ты даже не его альфа!

Обы парня уставились на меня как на привидение.

— Что ты сказала? — ошалел Эрлинг от моей осведомленности, и мое дыхание вдруг снова стало свободным.

Я закашлялась, пытаясь представить, что ощущал Кристав, если даже я, обычный человек, так сильно отреагировала. Как он мог вытерпеть это?

— Я сказала, чтобы ты прекратил использовать запрещенный прием, добиваясь своего! Меня это достало!

— Откуда ты знаешь?! — прошипел друг так, будто моя восприимчивость еще больше усилила его ярость.

— Чувствую, — рассердилась я в ответ. — Кончай приказами кидаться, кем ты себя возомнил!

— Это все меняет, — нахмурился Халле и, секунду подумав, вновь обратил гнев на Криса, считая его причиной всех зол. Но «голос альфы» больше не было «слышно».

И в эти минуты, пока двое спорили, обсуждая возможность истинной пары для человека и полукровки, я поняла несколько вещей.

Халле считает, что мои чувства принадлежат ему. Кристав своим появлением только все запутал. Истинная любовь могла возникнуть только у половинки полноценного волка.

Халле не верит, что Кристав и я могут быть парой, а значит, будет всерьез сражаться.

Если то, что мы с Крисом испытываем друг к другу, и есть связь истинных, то полукровки не так уж и отличаются от обычных оборотней. Они способны любить по-настоящему, глубоко.

Когда во мне возникло непреодолимое притяжение к Крису, я открылась всему сверхъестественному, стала его неотделимой частью. Именно поэтому я могла слышать «голос альфы». Грань оказалась слишком тонка.

И именно это взбесило Халле. Он мог терпеть наш с Крисом роман, пока считал, что это несерьезно и временно. Однажды я пойму, что Кристав любить не способен, сама брошу его или он оставит меня.

Но мысль о том, что нас связала такая могучая сила, о которой в его среде складываются легенды, была ему невыносима.

— Ни шагу дальше! — в голос Криса, до сих пор терпеливо сносившего хамство Халле, просочилась смертельная угроза, как только квэн попытался обойти его. — Ревность превратила тебя в идиота! Флоранс сама сделала выбор, и ни я, ни ты не будем еепринуждать. Уймись, пока войну еще можно предотвратить.

Эрлинг посмотрел на соперника в такой ярости, что битва показалась мне неминуемой.