Верни мне себя

– Вроде умная девушка, но порой такая глупая, – как-то слишком проникновенно заключает он. – Мне не нужна твоя зависимость. Всё, что мне нужно от тебя – твоё счастье и…

Он замолкает.

– И?

– Тебе не понравится мой ответ, – ухмыляется он и, сделав ещё один шаг, разрывает между нами любое расстояние. – Всё, что мне нужно, – это ты, – произносит, глядя прямо в мои глаза. – Целиком и полностью.

Сердце начинает нестись вскачь. Хочу дать твёрдый и исчерпывающий ответ, как вдруг чувствую, как по ногам начинает стекать тёплая жидкость.

Мой взгляд опускается вниз, и я вижу, как на полу подо мной образуется прозрачная лужица. Меня бросает в жар, и паника захватывает моё сознание.

Янис тоже замечает это. Мы встречаемся друг с другом взглядами, и я испуганно сообщаю:

– Кажется, я рожаю, Янис…

Глава 32

МОСКВА. НАСТОЯЩЕЕ ВРЕМЯ

ЯНИС

– Я рядом с тобой, моя девочка, – произношу я приглушённым, но уверенным голосом, наклоняясь ближе к Яне и накрывая её ладонь своей рукой. – Ты невероятно сильная. Я горжусь тобой.

Уже почти два часа мы находимся в родильном отделении. Яна лежит на больничной койке, к её запястью прикреплён датчик, непрерывно отслеживающий состояние нашей дочери. В тишине палаты слышны равномерные сигналы аппарата и приглушенные шаги медсестры за дверью. Лицо бестии бледное и натянутое от напряжения. Каждые несколько минут, когда новая схватка прокатывается по её телу, оно всё искажается от боли.

Я внимательно слежу за каждым движением Яны. Она сжимает губы, стараясь не издать ни звука, её глаза закрываются в попытке сосредоточиться и пережить очередной приступ. Я вижу, как на её лбу выступают капли пота, как напрягаются мышцы, но она не кричит, не паникует. Вместо этого мужественно следует всем наставлениям врача: глубоко и размеренно дышит, концентрируясь на каждом вдохе и выдохе.

Никогда прежде я не испытывал такого глубокого трепета. Даже когда Эмилия была беременна всё было иначе: словно по регламенту. Я никогда не присутствовал на родах. У нас даже этот важный момент проходил как-то официально и безэмоционально. Рожала она всегда с плановым кесаревым сечением. После чего мне выносили сыновей в коридор, и на этом моё участие заканчивалось. Мы с Эм считали, что мужчинам не место в родильной палате и это сугубо женское дело.

Но сейчас я не могу представить себя где-то за пределами этой комнаты. Я смотрю на Яну и хочу склонить весь мир к её ногам и окутать заботой. Не потому, что так надо, а потому что иначе не могу.

Снаружи я стараюсь сохранять спокойствие, быть для неё опорой. Но внутри извожусь от беспокойства и тревоги. Весь киплю от желания забрать всю её боль себе и облегчить страдания хоть немного. Но с досадой отмечаю, что всё, что могу для неё сейчас сделать, – это крепко держать за руку во время схваток, подавать воду, когда замечаю, что её губы пересыхают, и поддерживать за талию, когда ей необходимо немного пройтись.

Всё это кажется таким незначительным и пустым по сравнению с тем, что сейчас делает она.

– Я устала… – едва слышно выдыхает Яна.

Её глаза наполняются слезами. Приглушённый свет лампы тенью падает на её бледное лицо, придавая ей едва заметное сияние. Замечаю, как дрожат её иссохшие губы, и как непослушная прядь рыжих волос спадает на лоб.

– Я знаю, милая… – тихо отвечаю я и, протянув руку, осторожно убираю выбившийся локон за её ухо.

Кончиками пальцев слегка касаюсь её щеки. Хочу обнять, поцеловать, защитить от всего, что причиняет ей страдания. Но боюсь сделать что-то не так и доставить лишний дискомфорт.

– Ты большая умница! Думай о том, что скоро встретишься с хулиганкой, которая избивала тебя и не давала спать по ночам, – улыбаюсь, стараясь подбодрить и отвлечь бестию.

Уголки её губ приподнимаются в слабой улыбке, и Яна срывается на тихий, почти неуловимый смех. Я чувствую, как на мгновение она расслабляется, и её дыхание становится ровнее. Она не отпускает мою руку, напротив, сжимает ещё крепче, словно черпает силы.

– Мне ещё не привезли кроватку и комод… – бормочет она с обеспокоенным видом. – Я не собрала сумку на выписку… Я ничего не успела… – слова льются стремительным потоком.

Я с трудом сдерживаю смешок. Она серьёзно сейчас думает и волнуется об этом?

– Это всё пустяки, – успокаиваю я. – Не беспокойся об этом. Я обо всём позабочусь, и, если что, твоя мама поможет мне. Сейчас самое главное – это ты и наша малышка. Сосредоточься на себе, дыши ровно. Всё остальное подождёт. Кроме того, детская комната в доме уже полностью готова.

Она поворачивает ко мне голову и смотрит прямо в глаза.

– Ты правда решил подарить мне дом? Не слишком ли это щедрый подарок для… – она замолкает, не решаясь закончить фразу.

– Для кого? – с лёгкой ухмылкой переспрашиваю я. – Для любимой женщины, которая совсем скоро подарит мне дочь? Мне кажется, это даже мало.

Она поджимает губы и отворачивается от меня к окну. Высвобождает свою руку из моей и начинает поглаживать двумя руками свой живот. Что-то нашёптывает себе под нос, успокаивая себя и ребёнка.

Проходит изнурительный час.