Верни моего сына (СИ)

— Как ты думаешь, он ему понравится? — спросила, нервно размахивая перед лицом Матвея сшитым на днях свитерком.

— Лер, ну Лешка же еще маленький совсем, — погладил ее по волосам и улыбнулся, заметив, как она свела брови. — Да понравится, понравится, ты же его с любовью шила!

Лера улыбнулась в ответ и горячо обняла Матвея.

Сегодня в обед Илья должен привезти Лешку. Насовсем. Когда вчера по телефону он об этом сообщил, просто не смогла сдержать слез. Лешка! С ней! Навсегда! Не может быть, это сон! Она и плакала и смеялась одновременно, хваталась за тысячу дел, пытаясь занять время, подогнать его, заставить эти бесконечные минуты бежать быстрее! Сколько волнительных событий произошло за это время: развелась с Ильей и вернула ему акции, помогла родителям пережить гибель сестры, переехала к Матвею, но самое главное и счастливое событие еще не произошло, и от этого становилось еще волнительнее. Ее постоянно одолевали страхи. Казалось, что бывший муж передумает в последний момент, снова исчезнет, как-нибудь напакостит… А Матвей все время успокаивал и не давал панике набирать обороты.

На днях купили Лешке кроватку, одежду и игрушки, Лера достала целую коллекцию детских вещей, которые шила собственноручно. Она помнила каждую из них наизусть, они были пропитаны ее слезами и напоминали о бессонных ночах, когда умирала от тоски и одиночества. И тем дороже были для нее эти вещи. Каждый раз, затягивая последнюю петельку, она говорила себе, что однажды Лешка наденет эти носочки или свитер, эту шапочку или шарф… До сих пор не верилось, что через несколько часов эта мечта сбудется…

В который раз посмотрела в окно, нетерпеливо выглядывая машину Ильи. Едет, не едет? Легкий ветер принес через открытую форточку запах цветов и влажной земли. После дождя дышалось необыкновенно легко. Как гармонично переплеталась погода с ее внутренним настроем. В ее жизни тоже был затяжной дождь, можно сказать, даже ливень, острые льдинки ранили и оставляли царапины. А теперь выглянуло солнышко, пригрело, разбрызгало повсюду блики, рассеяло мглу теплыми лучами. Лере казалось, что после долгого пребывания во тьме яркий свет ослепляет, даже причиняет боль, а в душе шевелится сомнение: действительно ли это свет или всего лишь вспышка, которая через мгновение потухнет?

— Не переживай, — услышала шепот Матвея и почувствовала его теплые объятия. — В этот раз все получится.

Лера закрыла глаза, не веря, что в ее жизни начинается белая полоса. Но когда под окном засигналил автомобиль и она увидела Илью, выходящего из салона, сердце забарабанило где-то в горле с такой силой, что чуть с ума не сошла. Выбежала ему навстречу в домашней одежде и комнатных тапочках, задыхаясь от слез. Ничего не замечала вокруг, кроме ясных голубых глаз ее мальчика, которые смотрели на мир с невероятным простодушием и трогательной доверчивостью.

— Господи… — прошептала, остановившись рядом с Ильей. — Дай его мне!

Он передал ей сына и Лера, прижав его к груди, прошла так до самой комнаты, словно боялась, что Лешку отнимут вновь. Когда положила его в кроватку, мельком взглянула в окно: над куполами храма засияла радуга.

— Теперь все будет хорошо, — сказала она, чувствуя, как внутри разливается спокойствие и уверенность в завтрашнем дне.

***

— Значит, все у нее сложилось хорошо… Новый муж поладил с ребенком, родители души не чают в мальчике, — задумчиво протянула свекровь, пройдя в комнату. — Ну а ты, Илюшенька?

— Что я?

— А ты — жалкий инвалид и никчемный человек!

— Ой, не начинай, — болезненно поморщился Илья и отмахнулся от нее, как от назойливого комара.

— Что не начинать? Смотри, как быстро твоя бывшая жизнь наладила! Нашла обеспеченного мужика, который свой бизнес развил до таких масштабов, что тебе и не снилось, а сама открыла ателье, о котором даже по телевизору говорят! А ты?

— Да что я-то? — раздраженно спросил Илья.

— Хоть бы спасибо сказал, что я тебя с того света вытащила! До сих пор удивляюсь, как ты додумался сесть в машину этой гадины Амелии и поехать по той же дороге! Подумать только! Ты чуть не разбился в том же месте, где погибла она. И если бы не Иннокентий Всеволодович, который, можно сказать, подарил тебе вторую жизнь…

— Да не нужна мне эта жизнь! — рявкнул Илья и попытался вскочить, но парализованное тело не послушалось. Так и остался сидеть в инвалидном кресле и скрипеть зубами от злости. — И хватит обзывать Амелию гадиной! Это была моя женщина, понимаешь, моя, я любил ее и, видимо, уже никогда не разлюблю. Мне не нужны другие, мне ничего не нужно и вообще, ты меня достала!

— «Достала»! Ишь как заговорил! Забыл, как бегал тут и волосы на себе рвал, просил вернуть компанию?! Что ж твоя любимая тебя так предала, а? Где любовь ее была, когда тебя так одурачила и все своей сестрице отдала!