Верни нашу дочь, бывший!

Трясусь всем телом, когда наши взгляды с малышкой пересекаются, и улыбаюсь ей. А она впивается зубами в прорезыватель и начинает что-то гукать на своём, детском, языке.

– Здравствуйте, – протягиваю я, заставляя себя оторвать взгляд от сокровища, которое уже никогда не надеялась увидеть, и смотрю на Усольцева.

– Добрый вечер. Простите, у меня из головы совсем вылетело, что назначил встречу с няней. Сейчас я отнесу Соню в детскую, и мы сможем поговорить.

Ком стягивает горло.

Мне хочется попросить мужчину не делать этого, позволить побыть ещё немного с дочерью в одной комнате, налюбоваться ею, но так будет лучше.

Все мысли теряются, когда я вижу её.

Даже теперь я не смогла ничего ответить на извинения мужчины и лишь кивнула болванчиком, а когда он вышел, ощутила навернувшиеся на глаза слёзы.

Плакать нельзя.

Важно держать себя в руках и не вызывать подозрений.

Усольцев возвращается быстро.

Детская где-то рядом?

Детский визг режет по сердцу, и я прикрываю глаза в попытке успокоиться.

– Всё в порядке? – спрашивает Усольцев, словно заметил моё напряжение.

– Да, – отвечаю лёгким кивком. – Всё хорошо, но у вас здесь душно. Детям нужен свежий воздух, больше свежего воздуха, а у вас…

– Душно, я понял. Я не планировал надолго задерживаться здесь. Ребёнок в гостиной практически не бывает. У неё есть детская комната и спальня. Это место я использую для деловых переговоров.

Я втягиваю побольше воздуха через нос и натягиваю на лицо фальшивую улыбку.

– Присаживайтесь. Думаю, нам следует познакомиться, Вероника Брониславовна.

Усольцев говорит мягким бархатистым голосом, и я на секунду начинаю сомневаться, что он такой жестокий, каким его описывал мой бывший муж. Возможно, мне бы удалось поговорить с ним и попытаться доказать, что Соня моя…

Вот только первое впечатление часто оказывается обманчивым.

Кто станет слушать мои нелепые оправдания вообще?

– Вы хорошо подготовились для человека, который забыл о встрече, – отвечаю я и делаю несколько шагов к креслу, на которое указал мужчина.

Оступаюсь и падаю, но крепкие мужские пальцы мгновенно обхватывают мою руку в районе локтя, позволяя удержаться на ногах.

Боже!

Как же неловко вышло!

Захочет ли Усольцев доверить свою дочь такой няньке-растяпе?

– Спасибо. Простите. Я сотню лет не ходила на каблуках, – оправдываюсь я. – Хотела снять их в прихожей, но ваш дворецкий сообщил, что обувь на первом этаже можно не снимать.

– Всё верно. Что-то случилось с тёплым полом в гостиной и коридоре, но эту проблему скоро устранят. Зачем вы выбрали каблуки? Вы ведь пришли на собеседование на роль няни?

Усольцев приподнимает правую бровь и с подозрением смотрит на меня, а я задыхаюсь. Вытаскиваю руку, которую продолжает удерживать мой собеседник, из его хватки, виновато улыбаюсь, теперь уже аккуратно дохожу до кресла и сажусь в него. Поправляю юбку, потому что она кажется мне чересчур короткой. Не следовало прислушиваться к советам бывшего. Не могу я нормально вести себя в таком одеянии.

Усольцев отходит и садится напротив меня.

Он смотрит с подозрением, словно пытается просканировать меня и прочесть все мои мысли.

– Я… – мямлю, даю себе мысленную оплеуху и снова улыбаюсь. – Я ведь шла в дом не простого человека. Я не знала, есть ли у вас какой-то дресс-код.

Господи, Ника, что за ерунду ты говоришь?

Дура!

Как есть дура!

Вот только время не отмотаешь и обратно не вернёшься.

Усольцев смеётся, и на его щеках появляются забавные ямочки, а в уголках глаз морщинки, похожие на гусиные лапки. Меня отчего-то завораживает это зрелище, но я быстро отвожу взгляд в сторону. Нельзя надолго задерживаться взглядом на его лице. В конце концов, он может быстро понять, что вся эта одежда – крик «посмотри на меня». Усольцев наверняка не дурак, и попытки Шолохова выставить меня опытной любовницей точно не увенчаются успехом.

– Дресс-код для няни? Нет, у меня нет каких-то определённых требований. Вы должны выглядеть как няня, а не как…

Сердце ускоряется от мысли, кем он посчитал меня, но Усольцев быстро добавляет:

– Не как учительница. Впрочем, это ваше личное дело. Мне нужна няня для маленькой дочери. Я согласился принять вас на собеседовании, потому что вас, Вероника, мне порекомендовал очень хороший человек. Я доверяю ему, поэтому готов дать вам шанс. Кроме того, я познакомился утром с вашими рекомендациями. Вы такая молодая, а уже успели поработать у довольно значимых людей.

Сглатываю чересчур вязкую слюну, появившуюся во рту.

Вот тут и осечка – Шолохов не говорил мне, у кого я там успела поработать, и чьи рекомендации получила. Чем он думал, когда отправлял меня в этот дом? Только своими мозгами, которые у него явно находятся ниже пояса.

– Вы уверены, что готовы заняться работой с ребёнком возраста Сони? Всё-таки раньше вы имели дело с совсем ещё малышами или взрослыми окрепшими детьми, а Соня сейчас находится на такой стадии…

– Да, – уверенно киваю я. – Я готова. Вам не следует переживать – я справлюсь.

– Хорошо.

Хорошо?

Значит ли это, что я принята?