Верни себя! (СИ)

Он никогда не боялся ранее причинить боль своим хозяевам. Это было невозможно. Для них он был всего лишь игрушкой, которой никто не собирался давать в руки то, что может навредить. А госпожа готова сделать его охранником. От него будет зависеть её жизнь и свобода. Разве сможет он охранять её, если в любой момент кто-то другой сможет приказать ему иное?

— Помню. Тебя смутило что, твоё поведение или моё?

— Наше, — кратко ответил Алекс.

— Понятно. Дай мне немного времени, я должна… понять, как тебе всё пояснить. Кроме этого, произошедшее связано с тем прошлым, которое ты забыл, и я не знаю, что лучше. Рассказать или промолчать, чтобы ты сам вспомнил.

— Как скажете, госпожа, — спокойно сказал Алекс, понимая, что между ними ничего катастрофического не произошло.

Тера знает, что это было, да и сам Алекс, скорее всего, в курсе, просто… забыл. Нет, не просто забыл. Учитывая слова госпожи Лилии, она что-то сделала, чтобы лишить его памяти. И если он действительно был свободным и был не просто охранником госпожи Энотеры, то каково этой цветочной фее сейчас? Он-то что, просто забыл, а ей как?

Наверное, впервые за все прошедшие годы Алекс подумал, что было бы хорошо вспомнить забытое. Что в этом прошлом, возможно, всё было не настолько печально, как в настоящем. До появления в его жизни госпожи Энотеры. Нет, просто Теры. Ей неприятно, когда он называет её госпожой. Хотя, Кошке вроде нравилось… Понять бы ещё, что значит тот их диалог.

* * *

Вот как ему это объяснить всё? Если рассказывать о масках, то поймёт ли он без теории? Если рассказывать теорию, поймёт ли он вообще, о чём я? Не запутается ли? Второй вопрос, помешает ли это новое знание вспомнить прошлое или нет? Как мне это всё понять и как выбрать верное?

Так, нашла, что вспоминать. Объяснить Алексу надо. А для этого придётся и теорию рассказать, и на практике показать. Хотя практика у него ещё будет. И так шокирую его своим рассказом.

— Да, начну с небольшой теории. В нашем мире, как и в большинстве других, сотворённые существуют на трёх планах бытия одновременно. Духовный, магический, или энергетический, и материальный, физический. Дух сотворённого — его основа, которая уникальна и неповторима. И обычно когда сотворённый изменяется прежде всего говорят о том, что изменился его дух. Иногда меняется всё, начиная от привычек и заканчивая поведением. Есть техника, которая корнями уходит в театр и тесно переплетается с практиками различных спецслужб. Неправильное её использование ведёт к сумасшествию, когда дух сотворённого раскалывается на несколько отдельных духов, которые борются за контроль над телом. Ни один из них не будет полноценным духом, но иногда им удаётся договориться между собой и не делить тело, а помогать друг другу. В случае разделения духа один дух не помнит, что происходило со вторым. Это не наш случай, что меня несказанно радует. Ты помнишь, как Высший общался с Кошкой. Ты помнишь это, но понимаешь, что это был не совсем ты.

Я улыбнулась, а заодно и перевела дыхание. Лекции никогда не были моим коньком, но приходится. Ради Алекса я и не на такое пойду.

— Так вот, наш учитель помог нам создать несколько масок. Личин. Ролей. Образов. Кто как их называет. Это не самостоятельные личности. Это как витражи вокруг фонаря. Наш с тобой дух неизменен, как пламя светильника, но стоит поставить перед ним разноцветное стекло — и видимый свет становится другим. Как в театре, грим делает актёра похожим на его героя. Наши маски позволяют нам выполнять не очень свойственные нам роли без ущерба для основы, для того, кем мы являемся на самом деле. Моя любвеобильная Кошка может флиртовать и свободно общаться на интимные темы. Моя Профи всегда улыбчива, приветлива и трудолюбива. Моя Феечка беззаботна, легка и не задумывается ни о чём. Моя Леди может поспорить с Королевой фей о дворцовом этикете и для неё придворные интриги — забавное развлечение разумных. Если же мне грозит серьёзная опасность — я становлюсь Лезвием. Есть у меня и Стерва, для неприятных разговоров и недостойных внимания личностей. А Лекарь терпелива и достаточно жестка для того, чтобы делать всё для выздоровления пациента. Понимаешь?

* * *

— С трудом, Тера, — сказал Алекс. — Нет, вы объяснили всё доходчиво, просто мне тяжело понять, как это всё связано со мной. Видимо, это из-за потери памяти. Когда я вспомню, я пойму. Просто это было слишком похоже на то, как управляли моим телом другие господа через ошейник. И я испугался за вас.

Хоть она и не спрашивала об этом, но Алекс решил, что будет правильнее пояснить, что его обеспокоило больше всего. Кстати, да. Если у него ранее существовали маски и он о них забыл, то почему они не проявлялись ранее? Или проявлялись, но он воспринимал их как вмешательство хозяев? Нет, это слишком сложно.

— Тера, а можно у вас узнать, какие маски у меня были?