Вернись ради меня

Я вхожу, едва ли не сразу сожалея, что не отказалась от приглашения. Эмма явно не знает, как отнестись к моему появлению, да и я тоже; однако я прохожу за ней в гостиную, где она указывает мне на кресло под окном, а сама располагается на диване напротив, обхватив колено и переплетя пальцы. Она сидит, поглядывая в окно за моей спиной, не спрашивая, зачем я приехала на остров.

– Мэг – прелестная девочка, – решаюсь я.

– Да, – Эмма слегка расслабляется. – Ей всего шестнадцать лет, но голова у нее светлая.

– Как чудесно, что ты все эти годы оставалась на острове, – продолжаю я.

– Неужели? – Эмма скептически смотрит на меня из-под длинных ресниц.

– Я всегда мечтала здесь жить.

Она продолжает странно глядеть на меня, покусывая щеки изнутри.

– Здесь уже не так хорошо, как раньше, – выговаривает она наконец.

– Согласна.

– Ох, ну конечно! – восклицает она вдруг, прижимая ладонь ко рту. – Это же вы жили в том доме на набережной! Кости… Останки, их нашли в вашем саду.

Лицо у нее становится еще бледнее, словно она вымазалась известкой.

В этот раз я не стала уточнять, что тело было обнаружено за садом, уже понимая, такую реакцию можно ожидать от любого жителя деревни. Контрастируя с бледным лицом Эммы, мои щеки отчаянно пылают.

– Никто не знает, чье это тело, – выпаливает она.

Я наклоняюсь вперед – мне кажется, что Эмме дурно.

– Тебе нехорошо?

– Что тут может быть хорошего, – с нервным смешком отвечает она, смерив меня таким взглядом, будто я задала нелепейший вопрос. – На острове нашли труп!

Я наблюдаю, как она барабанит пальцами по колену, словно нарочно пытаясь привлечь мое внимание.

– Это ужасно, – соглашаюсь я. – Не могла поверить, когда услышала об этом в новостях.

– И поэтому приехала? – перебивает Эмма. – На твоем месте я бы даже не приблизилась к этому месту!

Я молча склоняю голову, с каждым часом пребывания на острове все больше соглашаясь с этим заявлением.

– Мы обсуждали это с сестрой и не вспомнили никого, кто бы неожиданно пропал с острова. – Мне очень хочется убедить Эмму, что я на ее стороне, что меня не надо бояться. У меня есть полное право вернуться, хотя на острове с этим, похоже, не согласны. Может быть, сказать, что полиция обратилась ко мне за помощью? Может, Эмма быстрее догадается, какая связь между моими браслетами и мертвым телом? Но я ограничиваюсь тем, что добавляю: – Скоро полиция установит, чьи останки, и все успокоятся.

Я осекаюсь, когда Эмма возмущенно таращится на меня.

– Тут тебе не телевизионная постановка, – отрезает она. – Как, черт возьми, мы успокоимся, когда узнаем, чей именно труп откопали? Вопросов не станет меньше, наоборот, появятся новые.

– Прости, я всего лишь подумала…

– Ты здесь не живешь, – перебивает Эмма. – Так что не притворяйся, будто понимаешь.

Ее взгляд мечется между мной и окном.

Меня бросает в жар. Я готова крикнуть Эмме, что все отлично понимаю, но, прикусив губу, оборачиваюсь к окну, чтобы узнать, что так привлекло ее внимание. За окном никого нет, и, когда я поворачиваю голову обратно, Эмма вновь смотрит на меня.

Я глубоко вздыхаю и сдвигаюсь на край кресла. Пожалуй, пора уходить, но пока я здесь, не помешало бы кое о чем спросить.

– Кто еще из моих знакомых остался на острове?

– Вероятно, большинство из них, – произносит Эмма так тихо, что я ее едва слышу. – Немногие уезжают.

Глядя на нее, я думаю о том, что нет ничего удивительного в том, что Мэг волнуется о своей матери: Эмма явно нервничает.

– Энни Уэбб?

Эмма приподнимает бровь, а в уголках рта появляется едва заметная усмешка:

– Конечно, Энни все еще здесь.

– А близнецы Смит? – Я стараюсь поддерживать непринужденный разговор, выхватывая из памяти самые разные имена и собираясь с духом назвать единственное важное для меня.

Эмма качает головой:

– Нет. Они были немногими из тех, кто уехал, много лет назад. Зато их кузина Фрея Литтл снова торчит на острове. Она журналистка – задает вопросы, вынюхивает сенсацию.

Я понимающе киваю:

– Уже встречалась с ней.

– Ни о чем ей не рассказывай, – предупреждает Эмма. – Ей нельзя доверять.

– Мне нечего ей сказать, – говорю я, как вдруг Эмма вскакивает с дивана, устремляется к окну и стучит по стеклу костяшками пальцев. Я тотчас оглядываюсь, чтобы узнать, чье же внимание она пытается привлечь, но кто бы там ни был – этот человек уже ушел.

– Мне пора, – коротко бросает Эмма, направляясь к двери.

– Но…

– У меня срочный разговор.

Эмма распахивает дверь, и мне ничего не остается, как подняться и выйти.

– Я хотела спросить о Джилл, – решаюсь я. Эмма выходит вслед за мной, запирает дверь и быстро шагает к калитке, словно не расслышав. – Джилл живет с родителями? – повторяю я громче.

Эмма останавливается как вкопанная и медленно оборачивается. Рот ее приоткрывается, а глаза, смотрят как будто сквозь меня. От этого взгляда веет такой жутью, что я инстинктивно пячусь, чувствуя, как поднимаются волоски на руках.

Едва заметно качнув головой, она разворачивается и чуть не бегом устремляется по дорожке.

– Эмма! – окликаю я, но она не отвечает, спеша к мужчине, который ожидает ее в конце аллеи.