Вернись за мной (ЛП)

— Мы с Коннором так спорим с тех пор… ну всегда. Ему повезло, что я не осудила его за то, что он пытался меня оттолкнуть. Этот говнюк думает, что может вернуться сюда и внезапно стать главным. Да, черт возьми. Он сделал свой выбор, и хотя думает, что это ему с рук сойдет, пусть поцелует меня в задницу, если собирается раздавать мне приказы.

Волна ревности прокатилась по внутренностям, и я попыталась игнорировать это. Понятно, что у них были какие-то отношения.

Интересно, любит ли он ее, и любит ли она все еще его.

Сидни — это та женщина, которую я бы назвала светской красавицей. Она тот тип женщины королевской породы, которую вы ожидаете встретить в Нью-Йорке или Лондоне, а не в Шугарлоуф. Ее золотые волосы собраны в низкий бублик, из которого выпадают пряди волос. На ней черный брючный костюм с самыми красивыми красными каблуками, которые я когда-либо видела. Все в ней говорит об уверенности там, где я чувствую себя маленькой и незначительной.

— Я не знала…

— Не знала что?

Мне неловко, но между ними, очевидно, есть история.

— Что вы двое были вместе.

Сидни откинула голову назад. Ее губы раскрыты, но на них растягивается веселая улыбка.

— О, нет, ничего подобного. Коннор для меня как младший брат. Я встречалась с его старшим братом-идиотом, Декланом, с тринадцати лет, пока тот мудак не покинул город. Но они все одинаковые. Властные, защитные и привлекательные. Ох, и глупости в крови достаточно.

Мое тело вздохнуло с облегчением. Я не знаю почему, потому что мы с Коннором просто друзья, у которых, возможно, есть общий ребенок.

— Мне жаль, что я такое предположила.

— Все хорошо. — Она улыбнулась, придавая мне чувство уверенности. — Тебе комфортно говорить об этом со мной? Я хочу убедиться, что все нормально. Если ты волнуешься, что я сдам тебя, потому что знаю Коннора, могу тебе пообещать, что это не незаконно, и смогу потерять свою лицензию. Но я никому не скажу, о чем мы говорили, даже если бы мне угрожали. Не говоря уже о том, что это бесконечно мучает его, а я получаю от этого слишком много радости.

Мне неудобно ни с кем разговаривать, но Сидни кажется доброй, и она была там той ночью. Она не смотрит на меня с осуждением, и это самое большее, о чем я могу просить.

— Нет, дело не в этом, и я не думаю, что ты бы кому-то что-то рассказала. Уверена, ты можешь себе представить, как это унизительно, и я….

— Ты не должна чувствовать себя так со мной.

Хотелось бы, чтобы это было так просто. Хотелось бы, чтобы все это было плохим сном, после которого я собираюсь проснуться.

— Я в порядке. Просто хочу покончить с этим.

— Я могу тебя понять. Знаю, что ты через многое прошла, и этот процесс не будет легким. Сейчас у нас есть временный приказ о защите как для тебя, так и для Хэдли, который позволяет нам продолжить развод после окончания девяностодневного периода ожидания. Я не думаю, что у нас будет проблема с доказыванием вины, поскольку у нас есть фотографии и показания офицера полиции о жестоком обращении твоего мужа. Если тебя это устраивает.

Мои руки начали дрожать, и меня тошнит. Вот почему так много женщин молчат. Страх высказаться и не быть услышанной. Если я пойду к судье и расскажу ему все, что если он сочтет это недостаточным и выпустит его? Конечно, судья отказал в залоге, что заставляет меня верить, что суд вынесет решение в мою пользу, но даже Нейт сказал, что нам повезло попасть на судью, который нехорошо относится к таким мужчинам. Что, если мне попадется тот, кто относится к ситуации совсем не так? Без ареста Кевин мог бы оспорить развод и использовать это как еще один способ контролировать меня.

— Ты имеешь в виду, что они все еще могут мне не поверить? Они могут подумать, что я вру о насилии, и не осудят его? Даже когда есть свидетели и все такое?

Сидни отложила ручку и положила руку на мою.

— Элли, не имеет значения, если дело пойдет не так, как планировалось. Мы знаем, что произошло, и я тебе верю. Ты не одна. Ты не сделала ничего плохого, и несмотря ни на что, я помогу тебе выбраться из этого как можно быстрее.

— Я не хочу, чтобы он снова причинил нам боль.

— Знаю, и я собираюсь сделать все возможное, чтобы предотвратить это.

Я сделала глубокий вдох и опустила подбородок к груди, говоря: — Я должна была сделать это много лет назад.

— Ты молодец, что вообще это сделала. Я хочу сказать, что мне жаль, — Она сжала мою руку, — Ты здесь долго живешь, но никто из нас никогда не протягивал руку помощи. Я всегда считала, что ты не хочешь быть частью общества.

Я покачала головой, когда чувство одиночества снова вынырнуло на поверхность, вместе с чувством мести.

— Мне не позволяли быть частью сообщества.

— Я вижу это сейчас.

— Кроме того, трудно иметь друзей, когда ты маскируешь синяки.

Сидни отвела руку, и ее плечи опустились.

— Надеюсь, ты знаешь, что тебе больше ничего не надо рассказывать, Элли. Я очень бы хотела быть твоей подругой, если ты хочешь быть моей.