Вернись за мной

— Мне кажется, что ты это выдумываешь, — сказал Коннор со смехом, — Я знаю "Рыбку", и здесь такие правила.

— Ты обманываешь.

— Я? Обманываю? — Кажется, мужчина шокирован, но я могу сказать, что он шутит.

— Да, потому что я выиграла у тебя трижды подряд.

Я лежу и все еще пытаюсь проснуться, слушая их.

— Я думаю, что это ты обманываешь, Хэдли.

Я услышала ее тихий вздох.

— Ты просто плохой рыбак. Но ты мой любимый герой.

Он засмеялся, и автоматически появилась моя улыбка.

— Я рад, что я твой любимчик. Ты моя любимая семилетняя девочка, которая обманывает меня в "Рыбке".

— Я буду скучать по тебе, — сказала она с тоской в голосе.

— Скучать по мне? Почему? Ты куда-то собираешься?

Я медленно поднялась на край кровати, не зная, куда идет этот разговор, так что мне нужно слушать.

— Той ночью мы с мамой собирались сбежать, и я не знаю, увижу ли я тебя когда-нибудь снова. — Ее голос оборвался в конце, разбивая этим мое сердце.

Это ее дом. Единственное место, которое она когда-либо знала, и хотя ее защита важнее всего, ее безопасность также важна. Мне нужно исправить любой нанесенный вред.

Во-первых, я вернусь в тот дом и сделаю все возможное, чтобы привести его в надлежащее состояние.

Мне нужно, чтобы она видела, что мы в порядке, и я сильна. Мне до сих пор страшно туда идти. Даже когда Кевин в тюрьме, этот дом наполнен вещами, которые я хочу забыть. И все же я хочу дать Хэдли щепотку смелости столкнуться с тем, что ее пугает, и доказать, что она все сможет выдержать.

— Ну, если это произойдет, нам придется найти способ оставаться на связи.

— Но у меня нет телефона.

— Правда, но ты знаешь, где я живу.

Хэдли останавливается, и я осторожно пробираюсь к двери, наблюдая за ними двумя. Коннор и Хэдли сидят на полу в противоположных углах журнального столика, между ними лежат карты. Мой мир становится немного ярче, просто наблюдая за ними.

Не знаю, есть ли у меня воспоминания о том, чтобы Кевин когда-нибудь делал что-то такое простое, как это. Пока я спала, они проводили время вместе, общаясь так, что у меня на глаза наворачиваются слезы.

— А если ты уедешь?

— Ну, я останусь здесь всего на шесть месяцев, но позабочусь о том, чтобы твоя мама знала, как со мной связаться.

— Ты обещаешь?

Он поднял руку в каком-то приветствии.

— Конечно.

Хэдли бросилась вперед, обнимая его руками за шею, а он поймал ее.

— Ты мой лучший друг, Коннор.

Он улыбнулся над ее головой, обнимая девочку за спину.

— Тогда я счастливый человек.

Этот человек может быть больше, чем другом. Намного больше. Я обязана ему и Хэдли, поэтому должна узнать правду.

Я зашла в комнату, и наши взгляды соединились.

— Ты не спишь.

— Уже нет. Сколько я спала?

— Мамочка! — Хэдли бросилась ко мне. Я быстро протянула руку, чтобы она не врезалась в меня, что заставило ее замедлиться. — Извини.

— Нет, нет, я хочу объятий, только не сильных.

Я хочу от нее миллион объятий. Таких, которые длятся вечно, чтобы я могла держать ее рядом.

— Ты хорошо себя вела с Коннором?

Она кивнула.

— Мы ходили в хлев, чтобы я могла увидеть коров. У него много коров, но, — ее голос понижается до шепота, — он не знает, что с ними делать.

Я тихонько засмеялась.

— Ты сказала ему подоить их?

— Я пыталась, но он не слушает. Потом мы пошли к моему любимому дереву.

Коннор подошел и взъерошил ей волосы.

— Я подумал, что тебе нужно отдохнуть, поэтому мы погуляли на улице, а потом вернулись, чтобы согреться, когда нам стало холодно. Мы тебя разбудили?

— Нет. — Я улыбнулась ему, чувствуя такую большую благодарность, переполняющую меня. — Совсем нет. Спасибо, что позаботился о ней.

— Мне не трудно. Мы с Хэдли друзья. Было весело немного потусоваться.

Она посмотрела на него с широкой улыбкой.

— Я думаю, что нам с Хэдли нужно вернуться домой.

— Нет! — закричала она. — Нет! Я не хочу. Пожалуйста! Пожалуйста, мамочка! Пожалуйста, не заставляй меня возвращаться туда!

Я упала на колени и взяла ее руки в свои.

— Хэдли, все в порядке.

— Я не хочу домой! — Ее глаза наполнились слезами, когда голова быстро начала качаться туда-сюда. — Я хочу остаться здесь — с Коннором!

— Дорогая, мы не можем. Нам надо возвращаться. Никто не причинит нам вреда.

Ее слезы текут, как дождь, и ее хлюпанье разрывает меня на части.

Я вижу, что ее охватывает настоящий страх. Я не могу сказать ей, что чувствую то же самое. Идея вернуться в тот дом заставляет меня вылезти из кожи.

— Я боюсь, мам.

Коннор становится на колени вместе с нами, говоря: — Тебе не нужно бояться. Я могу пойти туда, чтобы убедиться, что внутри никого нет и что ты будешь в безопасности.

Она покачала головой.

— Я не хочу идти! Вы не можете меня заставить!

Хэдли вырывает свои руки из моих, срывается на ноги и бросается за дверь.

— Хэдли! — Я кричу ей вслед, пытаясь встать, но вздрагиваю, когда моя сторона кричит в знак протеста.

— Спокойно, я пойду за ней, — сказал Коннор, помогая мне встать.

— Она моя дочь, так что пойду я. Мне нужна секунда.

— Почему бы нам не дать ей минутку? Вероятно, ей нужно остыть, и я знаю, куда она делась.

Как он это делает? Как он может так легко знать, что нужно Хэдли?