— Господин генерал, в тот вечер я и супруга моя Екатерина Сергеевна были приглашены в дворянское собрание на бал по случаю окончания Великого поста и наступления Святой Пасхи. Гостей было довольно много, весь пост никаких собраний не случалось, потому все радовались встрече и то и дело подходили к столу с винами и закусками. Я воспитан в строгих правилах, потому вином не интересовался, но дважды подходил к столу, чтобы взять супруге пирожное и мороженое. Оба раза я видел молодого человека в компании своих товарищей, которые без излишней скромности наливали бокалы столь часто, что следовало ожидать их скорого опьянения. Никого из этих господ я не знал, и знать бы не желал никогда. Но они меня заметили и довольно бесцеремонно комментировали, для кого это я беру мороженое и пирожное. Мы с женой сидели у окна, изредка раскланиваясь и здороваясь со знакомыми людьми и говоря о пустяках. Вскоре музыканты вышли на балкон, зазвучали вразнобой инструменты, оркестр настраивался. Наконец появился дирижер, и ударил вальс. Я пригласил супругу на танец, мы вальсировали, но мне показалось, что та компания перешла к месту, где мы с супругой сидели, и встала рядом. По окончании танца мы прошли на своё место и оказались в опасной близости от изрядно нетрезвой компании. Когда объявили следующий танец, молодой человек, на которого я ещё у столов обратил внимание, подошёл к нам и попросил у меня разрешения пригласить мою спутницу, как он выразился. Я вежливо отказал.
— Что именно вы сказали, в каких словах? — спросил генерал.
— Извольте. «Милостивый государь, я не могу дать вам согласия на танец с моей женой, потому что вы пьяны». Вот так я сказал.
— Продолжайте, — кивнул генерал.
— Молодой человек как-то нехорошо улыбнулся, весьма неискренне извинился и ушёл. Жена просила меня немедленно уехать, но тут объявили полонез, и мы встали на первую фигуру.