Верните белых лебедей

Когда сели за стол, вошла молодая девушка в передничке, как официантка, взяла со стола бутылку и всем налила вина. Пока застолье переговаривалось и закусывало, она аккуратно открыла большую посудину и всем налила суп. В ажурных тарелках тонкими ломтиками нарезан белый и чёрный хлеб. Такими тонкими, что они просвечивали. Родя вспомнил тюремные пайки и улыбнулся. Гавриил налил ещё по бокалу всем мужчинам.

— Молодой человек, вам не кажется, что похожее знакомство уже где-то случалось и описано в одном из великих произведений мировой литературы? — пропел Станислав Сергеевич.

— Да, я читал, вроде «Мартин Иден», только автора не помню.

— Ситуация похожа, но не совсем, — опять запел папаша. — Там спаситель был чуть ли не бродягой, а вы элегантный современный юноша. Простите, чем вы занимаетесь?

Родион смутился: сказать, что учится в автошколе? В такой обстановке? Или рассказать про тюрьму, где и начитался умных книжек, вот, одна даже пригодилась? Надо врать, но аккуратно.

— Я только что приехал из Иркутска, пришлось расстаться с родителями, они пытались направить меня в медицину. Осматриваюсь, думаю, найду занятие по душе.

Ганя уже ждал минутки, чтобы задать вопрос:

— Родя, мы прошлым летом с ребятами ездили на Байкал, сплавлялись по речке Селенге, немного, километров сто, потом трое заболели и нас вывезли вертолетом. Ты бывал в тех местах?

— Гавриил, что за фамильярность? Родион наш гость, и я не слышал, чтобы вы договорились перейти на ты! — возмутился интеллигентный папаша, подхватив на вилку солидный кусок сёмги.

— Папа, мы с Родионом почти ровесники, что нам официоз, правда, Родя?

— Согласен, — кивнул гость.

— Впрочем, дело ваше. А вы, барышня, всё молчите? — отец повернулся к дочери. — На вас это не похоже. Вы у нас такая говорливая.

Лада начала, как будто долго репетировала эту речь, эмоционально, чётко выговаривая слова:

— Друзья мои, я благодарна Родиону за благородство и мужество. Все случилось так неожиданно, эти трое напали на Ганю и сразу сбили с ног, у меня вырвали сумочку и часы с шеи. И тут появился Родион, это было явление возмездия и справедливости. Конечно, он герой, настоящий мужчина. Эти качества чрезвычайно редки сегодня. Думаю, Родион согласится бывать у нас и со временем стать другом семьи.

— Я рад, дочь моя, что ты высказала наше общее мнение. Родион, наш дом всегда открыт для вас, — просолировал папа.

Потом пили чай с вареньем, ели фрукты. Родя внимательно следил за Ганей, какой прибор он берёт, и вроде всё получалось. После обеда Гавриил развёл руками:

— Родя, у меня тренировка, теннис, я должен тебя оставить на попечение сестры. Она расскажет обо всём, что тебя интересует. В том числе и обо мне, но ты не всему верь, её суждения субъективны.

Лада попрощалась с родителями и подошла к Родиону:

— Я вижу, что вы смущены. Приглашаю вас в свою комнату, там много проще. И я всё объясню.

В комнате ряд книжных шкафов, небольшой белый рояль, зеркало в красивой раме с бесчисленными флаконами на тумбочке и телевизор.

Лада усадила гостя в кресло, сама села напротив:

— Можно, я тоже буду звать вас Родей? — Лада заглянула ему в глаза.

— И на ты. Терпеть не могу игры в вежливость.

— Нет, не сразу. Между мужчинами — да. Кстати, я должна извиниться, что случайно дала вам официальную карточку, у меня есть и другая, повседневная. Княжна — это правда, но мы только пытаемся восстановить общение знатных фамилий. К сожалению, Родя, наследники, если и находятся, то изрядно измельчали. Представьте себе, предки большевиками были либо уничтожены, либо приручены. Следующие поколения вынуждены были скрывать происхождение и вместе с тем терять нравы и традиции. Многие нивелировались под пролетариат. Я историк по образованию, только что экстерном окончила Московский университет. Наши предки были людьми очень заметными, большие посты занимали в государстве, в революцию сохранились лишь благодаря вмешательству Максима Горького. Наш прадед слыл крупным специалистом по статистике, его взяли в Совнарком. Наша прабабушка, судя по фотопортрету, была красавицей. Они сумели сохранить часть драгоценностей и золотых изделий, потому выжили и их дети, и мои родители. Я не знаю, сумеем ли мы собрать достойных представителей древних родов, ведь сейчас титул князя или барона можно купить, а геральдическая палата нарисует вам и герб якобы родовой, и безукоризненную родословную.

— Так плюньте на всё и бросьте! — Родион едва сдерживал себя. — Образованная умная девушка хлопочете за этих тупых и всё растерявших.

Лада испугалась:

— Что вы, Родя, это очень важное дело. Мой папа считает, что эта власть весьма временная, у русских хватит ума, чтобы вернуться к монархии, а царя, как известно, играет свита. Мы должны собрать лучшие силы России в помощь будущему Государю.

Родя понял, что спорить нет смысла:

— Да мне вас жалко, только время потеряете. А для историка работы море. Я слышал от одного человека, что историю нашу исковеркали, извратили, подсунули нам пошленький вариант. Вот где надо копать. Ну, это ваше дело, простите, не мне вас учить.