Верните меня на кладбище

Мерно тикали часы, чуть потрескивали дрова в печке, а молодая женщина добросовестно изучала прессу. Ее внимание привлекло знакомое лицо. Так и есть, Верховный некромант. Скетч вышел талантливым. Художнику удалось передать и густые брови, и чуть раскосые глаза. Заинтересовавшись, Кара вчиталась. Она ожидала увидеть заметку о посещении университета, но обнаружила нечто иное. Броский заголовок сообщал, что оценивать красоту, ум и иные качества претенденток на роль королевы собирался в числе прочих граф Экундо. Якобы он в последний момент принял решение войти в состав судей. Журналист недоумевал, зачем Верховному некроманту понадобилось рассматривать красавиц. «Уж среди них точно нет мертвых, – усмехался репортер. – Или министры боятся жестоких боев между участницами за сердце короля?» Отбор? Кара нахмурилась. Разве можно полагаться в таком важном деле на волю случая? Вдруг победительницей станет какая-нибудь кухарка? Молодая женщина надеялась, во дворец допустят только представительниц дворянских фамилий, хотя, по ее мнению, следовало устроить конкурс портретов иностранных принцесс. Король женится на королеве, пекарь на поварихе, каждый продолжает династию, сохраняет вековые традиции, преемственность поколений.

Убедившись, что начальнику не требуется больше кофе, – выпитым он мог бы захлебнуться – Кара достала газеты за прошлые дни и заскользила взглядом по заголовкам. Ее волновал отбор. Нет, бывшая учительница не мечтала сменить указку на корону, не жаждала внимания и славы, ее волновал граф Экундо. Отбор – шанс подобраться к нему, озвучить свою просьбу. Там нет глухой к мольбам охраны, а толпа намного меньше, чем перед воротами университета. Кара верила, она сумеет. Вылетит в первом туре, зато обретет лицо, в прямом и переносном смысле.

– Интересно, а секретарь отбору не нужен?

Молодая женщина трезво оценивала свои силы и понимала, что манер, фигуры и правильной речи мало, придется и личико открыть, а это… С другой стороны, соперниц не останется, умрут на месте от сердечного приступа.

– Или наставница. На странности прислуги смотрят сквозь пальцы. Но если не повезет, пойду в красавицы. Стану Госпожой Загадкой или Барышней Тайной. Нагоню туману, продержусь до появления некроманта. Никуда он из моих цепких рук не денется, у мертвых хватка лучше волчьей.

Условия отбора отыскались в стопке недельной давности. Ему посвятили первые полосы все издания. Критерии оказались на редкость просты, пусть и оставляли свободу действий специальной комиссии: именно она решала, кто из девиц от восемнадцати до двадцати пяти получит заветный пропуск во дворец.

– Спасибо, не через два года воскресил!

Кара полагала, сейчас ей двадцать четыре. Судите сами: умерла в двадцать три, воскресла через год.

Отбор… Дурость какая-то!

– Нет, сама посуди, – Кара отложила газету и бросила мимолетный взгляд на часы: еще целый час до законного отдыха, – какая из тебя претендентка? Учебное пособие в университете! О, это всегда пожалуйста, конкурс невелик, точно возьмут. Сомневаюсь, будто в столице и окрестностях много желающих избавиться от головы и обзавестись парой новых дырок в теле. Именно туда тебя пошлют, стоит предстать перед комиссией. И что, ты станешь вопить в прозекторской: «Позовите Верховного некроманта?» А какой-нибудь Турс вилкой тыкнет, а то и на заклинание сподобится. В итоге ни жизни, ни смерти, одни страдания. Лучше уж скорбно устроиться у дома графа, изображая безутешную влюбленную. Уверена, поклонниц у него много, мужчина он видный.

Не удержавшись, молодая женщина отыскала портрет графа. Хорош! Обычный такой смазливый бабник, перелистнуть и забыть, только вот смотришь. И перечисление недостатков не помогает. К такому бы с нормальным лицом… «Вот сначала его сделай, а потом мечтай, – одернула себя Кара. – Любви ей захотелось, внимания! Еще скажи, на свидания ходить! Зомби – твои друзья, а романтические прогулки по ближайшему погосту».

– Кара! – ворвался в размышления о проверке качества потенциальных королев недовольный голос работодателя.

Молодая женщина встрепенулась, почуяв дело. Ей подойдет любое, даже крохотное, лишь бы не скатиться до продумывания свадьбы с десятками кандидатов и подсчитывания количества будущих детей.

– Уже иду, господин!

Прозвучало… Ну да, словно в гареме, просто из головы вылетела фамилия. Надо же выкручиваться?

Старательно улыбаясь под вуалью, Кара открыла дверь кабинета начальника юридической конторы, проще говоря, адвоката. Тот хмурился за заваленным бумагами столом. Неужели попросит навести порядок? Госпожа Барк могла бы, у нее всегда идеальная чистота.

– Кара, – повторил адвокат, – отправьте это курьером и проводите госпожу Мертес сразу, как только она придет.