Верное решение (СИ)

Тит залетел в каюту и оказался в небольших размеров комнате. Одна стена была отведена под огромный экран мультимедийной системы. В совсем недалеком прошлом постояльцы лайнера с помощью него могли посмотреть различные развлекательные шоу, а также, на то, что творилось за бортом, так как иллюминатора в каюте не было. Напротив экрана у другой стены располагалась одноместная «кровать». Выглядела она как длинный мешок из недешевой ткани, с лямками для рук. На «Кориолисе» тоже были такие, только подешевле. Ленни называл их чехлами для человеков. Слева от кровати оказалась закрытая дверь уборной. Тит отыскал кнопку, которой она должна была открываться, сковырнул ее отверткой и, сдвинув пучок проводов, дотянулся до защелки замка магнитом. К удивлению несведущих в вопросе людей, таким нехитрым образом можно было справиться с большинством электронных замков современности. Сложные на вид системы защиты, длинные цифровые коды, сканеры лиц и отпечатков пальцев, все эта иллюзия безопасности рассыпалась при встрече с маленьким кубиком неодимового магнита.

Открыв дверь уборной, Тит убедился, что воздуха в каюте нет, и ко всем вентиляционным решеткам имеется свободный доступ, после чего отрапортовал по рации Гершману и двинулся к каюте номер 1002.

Что может быть сложнее строительства космического корабля? Конечно же его демонтаж. Вскрыл дверь, влетел в помещение, проверил решетки, вылетел, перешел к следующей двери. И так сотни раз в полной темноте, освещаемой лишь светом нагрудного фонаря. Рабочая смена в неуклюжих объятиях скафандра демонтажника. Рутинная работа, скучная, однообразная и, к тому же, смертельно опасная. Ведь никогда не знаешь, за какой из совершенно одинаковых дверей может скрываться воздушный пузырь, который при открытии вырвется мощным потоком наружу и впечатает тебя в хоть и мягкую, но все же стену коридора. Или еще хуже — перевернет тебя и треснет стеклом шлема о поручень. Постоянный страх за свою жизнь, постоянное раздражение кожи от дешевой поддевки, низкая зарплата и страховка, покрывающая лишь малую часть тех ужасных вещей, что могут с тобой приключиться. Но была во всем этом и светлая сторона. Здесь, на полигоне «Кориолиса» человек приобретал кое-что очень ценное — опыт. Он набирался житейской мудрости, буквально пропитывался ею. Тит не был исключением. Проносив скафандр демонтажника целых три года, он тоже ее набрался. И вооружившись этой мудростью он сделал вывод, что ему такая работа не нравится.

Постепенно продвигаясь от каюты к каюте, и все больше приближаясь к зоне развлечений, Тит стал замечать, признаки случившегося здесь пожара. По всей видимости основные повреждения лайнер получил на палубах выше, потому, как у большинства кают полы остались в целости, чего нельзя было сказать о потолках. Но чем дальше заходил Тит, тем больше помещений оказывались выгоревшими до основания. Настенные экраны, растекшиеся пластиковыми кляксами, почерневшие от сажи чехлы для человеков. Агрегаты, для утилизации отходов жизнедеятельности, а в простонародье — туалеты с душем, слипшиеся от температуры в невнятные комки.

— Гершман? — вылетая из очередной каюты спросил Тит.

— Что там? — ответил бригадир.

— А что здесь случилось?

— Где?

— Здесь, на лайнере.

— Пожар, тебе же сказали.

— Нет, я имею в виду… как именно все произошло?

— Зачем тебе такое знать? Только голову забьешь себе грязью ненужной.

Тит на какое-то время замолчал, но потом снова вышел на связь.

— Людям нужно знать про плохие вещи, чтобы лучше различать хорошие, — сказал он.

— Ну ничего себе… — встрял в разговор Ленни. — Какая философия поперла с утра пораньше.

— Никсон, у тебя работы нет? — рявкнул Гершман. — Освободи канал. А тебе, Тит, если так уж сильно интересно, лучше у Симмонса из менеджмента спросить. Он, я слыхал, по пьяни в баре на седьмом этаже может всякого выболтать.

— На счет Симмонса я не знаю, зато точно уверен, что бригадир демонтажной группы может рассказать про корабль, на котором рискует жизнью, куда больше, если не все…

— Это плохая идея, — Гершман с присвистом выдохнул в микрофон.

— Да ладно тебе, старый, — в эфире опять возник голос Никсона. — Не вредничай. Хоть не так скучно будет.

— Я, как ответственный за вас, балбесов, всегда должен думать наперед. И что-то мне подсказывает, что обсуждение несчастного случая, при ликвидации последствий этого случая, может плохо сказаться на морали. Тут, знаешь ли, не чайник на плите забыли, а целый лайнер погорел к чертям собачим.

— Мы не из пугливых, да, Тит?

— Да, — Тит подлетел к двери 1072. Она оказалась закрытой.

— Ладно… — сдался Гершман. — Только языки свои за зубами держите. Особенно ты, Никсон.

— А что я-то сразу?

— А то, что ты у нас любитель на уши кому-нибудь подсесть на пьяную голову. И если начальство узнает, что я такие нехорошие подробности про компанию-заказчика распространяю, нам всем выпишут таких фигурных пи… Кхм. В общем, беда будет, не иначе.

— Ладно, ладно… Разошелся опять. Не бурчи, старый. Лучше давай, рассказывай.