Верное сердце

– Брат Болдрик, – отозвалась Джиллиан мягко, – я ценю вашу преданность моему отцу, но мне все же непонятно, почему этот человек вызывает у вас подозрения.

– Стало быть, вы ему верите? Будто он ничего не помнит о своем прошлом?

– Да.

– Это может оказаться простой уловкой. Обманом!

– Вероятно, вам лучше убедиться в этом самому. – Джиллиан указала ему на дверь хижины.

Тогда брат Болдрик откинул капюшон своего монашеского облачения, и они вместе вошли в дом. Джиллиан приблизилась к постели больного. Глаза его были закрыты, однако, едва услышав ее голос, он зашевелился.

– Гарет, – обратилась она к нему без долгих предисловий, – это брат Болдрик. Он хочет с тобой поговорить.

Человек в монашеской одежде выступил вперед, а Джиллиан отступила подальше в тень.

– Брат Болдрик. – Гарет слегка наклонил голову в знак приветствия. – Джиллиан много рассказывала мне о вас.

Брат Болдрик кивнул.

– По словам Джиллиан, вы ничего не помните о своем прошлом, кроме вашего имени.

– Да, это так, – ответил Гарет.

– И вы не можете ничего сказать о роде ваших занятий?

Губы Гарета сжались в тонкую линию.

– Я могу быть кем угодно, хоть самим королем, и даже не догадываться об этом.

– Удачно выбранный предмет для разговора, – прищурился брат Болдрик. – Вы по крайней мере знаете, кто у нас король?

– Нет.

– Сейчас король Англии – Иоанн. Сын Генриха и Алиеноры Аквитанской, брат Ричарда, младший из отпрысков дьявола.

– Отпрысков дьявола… короля Генриха…

– Да.

– И брат Ричарда, – повторил Гарет, и тут в его сознании вдруг словно открылась невидимая дверь.

– Ричард Львиное Сердце! – воскликнул он. – Великан с золотистыми волосами и голубыми глазами.

– Ах, так вы его помните? Вам приходилось участвовать в Крестовом походе?

– Да, – тут же ответил Гарет.

– А как насчет короля Иоанна? – Болдрик присмотрелся к нему внимательнее.

На сей раз ответ Гарета последовал не сразу.

– Не знаю, – произнес он наконец, – хотя не могу отрицать того, что мне следовало бы об этом знать. – В его голосе проступил едва уловимый оттенок горечи. – Впрочем, у меня такое чувство, что есть много таких вещей, о которых мне следовало бы знать, но которые начисто вылетели у меня из памяти.

– Это верно, – согласился с ним Болдрик.

– Мне остается лишь надеяться, что Джиллиан была права, – продолжал Гарет тихо, – и как только я окрепну, память вернется ко мне. – Он бросил беглый взгляд на Джиллиан, и один уголок его рта слегка приподнялся. – Я очень многим обязан этой юной леди, – произнес он мягко. – Она спасла мне жизнь.

Болдрик засунул руки в широкие рукава своего серого монашеского облачения.

– У Джиллиан добрый, отзывчивый прав. Никто нс понимал этого лучше, чем ее муж.

Взгляд Гарета тут же переметнулся к брату Болдрику.

– Ее муж?

– Да. Видите ли, она вдова и до сих пор скорбит о кончине своего мужа, который разбился, упав с лошади. Как мы перенесли вас в этот дом, чтобы залечить ваши телесные раны, так и я привез ее сюда, чтобы она могла залечить раны душевные.

Джиллиан едва не ахнула. «И зачем только брату Болдрику понадобилось упорствовать в чудовищной лжи? – спрашивала она себя в порыве негодования. – В этом не было никакой нужды. Никакой!»

Она невольно содрогнулась под взглядом Гарета, мимолетным, но полным проникновенной силы.!!!

– Так это вы привезли сюда Джиллиан?

– Да. Ей хотелось в уединении выплакать свое горе. – Болдрик приподнял брови. – У вас есть жена, сэр?

Гарет отрицательно покачал головой:

– Нет. Я это чувствую. – Его взгляд снова обратился на Джиллиан. – Жаль, что такая молодая женщина уже осталась вдовой. Возможно, это и к лучшему, что судьба занесла меня в эти края, поскольку теперь ей нс придется коротать свои дни в одиночестве.

Брат Болдрик вскинул голову. Довольно долго двое мужчин настороженно присматривались друг к другу.

– Желаю вам скорейшего выздоровления, – произнес наконец Болдрик с натянутой улыбкой. – Без сомнения, вам не терпится встать на ноги. Когда это произойдет, возможно, вы вспомните прошлое и поспешите вернуться в свой дом, где бы он ни находился. – Он отвесил Гарету поклон и отступил к двери.

Джиллиан вышла вслед за ним на порог. Не дав ей заговорить, брат Болдрик поднял руку:

– Я знаю все, что вы хотите мне сказать, дитя мое. Вы уверены, что я ошибаюсь. По правде говоря, я и сам не знаю, что думать об этом человеке, который называет себя Гаретом.

– А я не знаю почему, но мне вес же кажется, что он человек чести.

– Вполне возможно, что он и впрямь человек чести. Однако в его манерах, в посадке его головы есть нечто, наводящее меня на мысль, что этот Гарет – мужчина смелый и отважный до дерзости. Рыцарь, состоящий на службе у могущественного и знатного лорда… может быть, даже у самого короля.

– Но ведь он даже не знает, что короля зовут Иоанном! – запротестовала Джиллиан.

– Так утверждает он сам. Однако он вспомнил короля Генриха и короля Ричарда. А это означает, что вам ни в коем случае не следует говорить ему ни о том, кто вы такая, ни о том, что в действительности привело вас сюда. Ваш отец всегда резко отзывался о короле, и чем меньше вы будете рассказывать Гарету, тем лучше.