Верное слово

Человек в синем полувоенном френче без погон и орденских планок тяжело выбрался из «эмки», заметно приволакивая ногу. Был он уже очень немолод, плотен, шёл с явным трудом, однако привычка к силе и власти чувствовалась сразу – в осанке, в посадке седой головы.

– Оставьте, Иван. – Он остановился за спиной капитана. Раздражённо дёрнул щекой, убедившись, что негде даже присесть. – Это уже значения не имеет, все подсчёты наши…

– Почему же, Виктор Арнольдович? – тоже неуставно, по имени-отчеству, отозвался капитан. – Щиты держат, все параметры согласно расчётным, Егоров и Михалев вперёд выдвинулись, новые замеры делают, там помех меньше…

– Периметр оцеплен? – перебил Потёмкин. Небрежным жестом отстранил капитана от карты, и тот поспешно отступил в сторону. Шутка ли, сам Отец, генерал-майор запаса, профессор, доктор магических наук, лауреат Сталинской премии, декан, и прочее, прочее, прочее.

– Конечно. – Он позволил себе лёгкую тень обиды в голосе. – Как же мы могли б не…

– Ты – нет, а остальные – могли, – буркнул Потёмкин. – Знаю я этих нынешних. Пороху не нюхали, думают, уставы и руководства не для них писаны… Дай-ка взгляну, что вы тут без меня намерили…

Он склонился над планшетом. С минуту вглядывался в мешанину синих и красных квадратиков с кружками, нахмурился, брови сошлись.

– Виктор Арнольдович… разрешите обратиться…

– Ну, чего тебе, Иван? – Потёмкин становился всё мрачнее и мрачнее. – Молодец… хорошо посчитал…

– Напряжённость спадает, вторичное излучение тоже. Уже почти в норме всё. Может, товарищ генерал, эвакуационную команду пора пускать? Живые ещё могли остаться. Я тут подумал, прикинул…

– А не стоило, Иван Сергеич, – раздражённо отозвался Потёмкин. Уродливый ожог на его лице налился от жары багровым, и казалось, мага вот-вот хватит удар. – Нечего тут думать. За периметр никому на шаг не соваться. Чтоб никакого геройства! Никаких команд. Сколько, говоришь, в эпицентре-то было?.. Спасать там уже некого. Дальше бы не пошло…

Он хотел добавить что-то ещё, но осёкся, бегло взглянул на карту. Среди красного и синего, векторов и диаграмм направленности, чёрные карандашные росчерки отмечали место положения тел.

– Ну, где там наш Ефремов с замерами? Сильно от твоих отличаются? И что по жертвам? – бросил Виктор Арнольдович, не отрывая взгляда от карты.

– Разрешите доложить? – Долговязый Ефремов почти бегом бросился к иве, едва капитан сделал ему знак рукой, мол, начальство требует.

– Отставить, – зло отмахнулся Арнольдыч. – Не на фронте, чай, Рома, тут тянуться не нужно. В одном министерстве работаем, в одном вузе преподаём. В войнушку не наигрался, что ли? Так тебе вот за этим периметром войнушка будет, не обрадуешься. Есть что доложить – докладывай.

– Извините, Отец, – смутился Ефремов. – По жертвам сперва. Известно немного. Шестнадцать человек. Студенты. Из отряда поискового. Ищут, что с войны осталось, – снаряды неразорвавшиеся, бомбы обезвреживают…

– Я знаю, чем занимаются поисковые отряды, – ядовито бросил Виктор Арнольдович.

– Виноват, – покраснел Ефремов. – Неплохие все ребята, работал с ними как-то пару раз. Дело знают, сапёрная подготовка на уровне. Правда, магов среди них толковых не было. Один наш, пятикурсник, ну, как обычно, чтобы не налететь случайно на что-нибудь этакое…

– По инструкции они не имеют права трогать объект, если с магической начинкой, – со всё большим раздражением закончил Потёмкин. – Знаю, Рома, знаю! Они обязаны были вешки выставить и сообщить куда следует. А тут что? Решили, что сами со всем справятся?! Шестнадцать трупов, екарнный бабай… – Губы Виктора Арнольдовича сжались в белую линию.

– Видать, попалось им… что-то этакое… – На несчастного Рому Ефремова больно было смотреть.

– Этакое! – тяжело передразнил Потёмкин. – Твоё счастье, Ефремов, что я хоть и генерал-майор, а уже запаса. А то б уже… Ну, а намерили-то вы с Иваном что?!

Оба офицера переглянулись.

– Ничего не намерили, Виктор Арнольдович, – потупился капитан.

– Нет никакой остаточной магоактивности, – в тон подхватил Ефремов.

Потёмкин зло покачал головой. На скулах вздувались и разглаживались желваки.

– Что значит «магоактивности нет»? Что с первичной, что со вторичной?

– Вот, – Иван указал на разукрашенный значками и символами планшет. – Первичная диаграмма направленности. Наведённое излучение… Напряжённость спадает быстро, по экспоненте….

– Но лепестков несколько, – перебил его Рома.

– Несколько? – встрепенулся Потёмкин. – Три? Пять? Как у тяжёлого «фламмехексе»?

– Нет, Отец, – чуть помедив, сказал Ефремов. – Мы увидели самое меньшее шесть. Совершенно… разнонаправленных. Словно тут целый склад сдетонировал. Самых разных боеприпасов. Немцы ведь бежали здесь в сорок четвёртом, бросали многое. Может, и…

Потёмкин сжал кулаки.

– Не может, – коротко бросил он. – Немцы именно что бежали. Не было у них времени что-то прятать. Склады остались бы в деревнях или в самом городке. К тому же трофейные команды здесь потом прошлись не раз и не два, просто так брошенное подобрали бы.

Наступило молчание.