Верное средство

– Чтобы черти боялись, – совершенно серьезно пояснила я. – И чтобы плохие люди в дом тоже зайти не смогли. Я в книжках читала.

Карапетов сейчас смотрел на меня так, как будто я ему всю жизнь испортила. А еще в его взгляде читались жалость и возмущение одновременно.

– Ясно, – медленно проговорил он. – Так, как вы могли заметить, трупа здесь нет…

– А в других помещениях? – Возмутилась я тем, что нам здесь все обследовать не дают.

– Идемте, я все вам покажу, – согласился Фома Измаилович и поманил нас из уже чистой библиотеки. Я с сожалением оглянулась. Здесь было столько книг… Прочесть бы все это когда-нибудь. – Дамира Алмазовна, вы потом сможете здесь выбрать себе книги, а сейчас вы хотели обследовать это крыло.

Я кивнула, обрадованная тем, что смогу здесь покопаться, и отправилась следом за Карапетовым. Девочки теперь почему-то решили прятаться за меня. Наверное, подумали, что пока оборотни расправляются со мной, то они успеют убежать в случае угрозы.

Особняк в этой части поражал своим… несовременным дизайном. Здесь повсюду стояли мраморные статуи, причем в таком количестве, что было понятно, что их сюда перетащили из обжитой части дома. Чуть потрескавшаяся позолота на потолке и лепнина на колоннах (которых здесь тоже было много), люстры из хрусталя и шторы из бархата добавляли сходство с музеем. Я сунула нос за лакированную дверь из красного дерева.

– Здесь у деда был кабинет, – раздался голос Карапетова сзади.

Я вошла внутрь и придирчиво оглядела всё. Даже чернильницу на столе и набор металлических перьев.

– Это какого века вообще? – Я ткнула пальцем в сторону повешенной на стене карту Российской Империи.

– Прошлого, наверное, – равнодушно ответил Карапетов.

Тихомир тоже с любопытством осматривался. Девочки молча переглядывались, поглядывая в сторону стола. Только директору всё было нипочем, хотя это была история его собственного дома и его собственного деда.

– Это такая ценность, – я подошла к пожелтевшей от времени карте и потрогала деревянный край пальцем.

– Куда тычешь? Не видишь, не починено еще? – Проскрипел у меня над ухом голос.

Я так испугалась, что едва снова не ринулась на ручки единственного здесь взрослого мужика. Уже даже рот открыла, чтобы завизжать. Потом закрыла, вспомнив, как испугались девочки в первый раз. И разозлилась. Пугают тут меня всякие!

– А где табличка, гласящая, что еще не починено и здесь идет ремонт? – Выдвинула я претензию.

Домовой замешкался.

– А как я ее сделаю, ежели я писать не умею? – Нашел он что ответить.

– Не умеешь – научим, – пригрозила я.

– Я не хочу учиться, – голос стал мрачным.

– Не хочешь – заставим! И вообще, ты чего детей пугаешь? – Я показала на девочек, которые во все глаза смотрели куда-то чуть левее меня и водили носами.

Кажется, я совсем сбила с толку этого… кого бы то ни было. А что? Сам виноват! Карапетов вон рядом стоит и посмеивается над нашей перепалкой. Сейчас тоже сам виноват будет.

– Фома Измаилович, я переезжаю, – твердо заявила.

Улыбка с лица директора тут же пропала.

– Зачем? Вы же сами сказали, что ваши комнаты вам нравятся, – нахмурился он.

– Нравятся, – кивнула я. – Но я хочу иметь доступ к этому кабинету и библиотеке.

Мужчина с облегчением выдохнул.

– Так пожалуйста, приходите сюда, когда захотите, – разрешил он мне. – Только не выносите отсюда ничего, – предупредил он.

Я мило улыбнулась. Потом вспомнила, в каком затрапезном виде сейчас нахожусь и улыбаться перестала. С вожделением покосилась на карту. Кстати, что на ней за флажки? Я затронула один пальцем.

– Интересно, зачем они? – Пробормотала.

– Дед оттуда детей вывозил. Таких, как… эти, – Фома Измаилович кивнул на девочек. – Дамира Алмазовна, первый этаж мы осмотрели. На втором только спальни и я вас уверяю, что там нет никаких трупов.

– Трупы есть, – подал голос Тихомир и указал в угол, где стояло чучело какой-то очередной большой белки. Или это бобр?

– Это не труп. Это наглядное пособие, чтобы дети знали, как выглядит ондатра, – не согласился Карапетов.

Я с сожалением вздохнула и поняла, что проголодалась. Ладно, завтра схожу посмотрю, что там на втором этаже. Наверное, тоже что-нибудь интересное, а не спальни. Я уже даже сделала несколько шагов к выходу, как вдруг затормозила.

– Фома Измаилович, – повернулась к директору. Он заметно напрягся. – Если ваш дед жил при Империи, то… сколько вам лет?

Мужчина смутился. Сильно. Ой-ей, что-то мне это совсем не нравится.

– Много, Дамира Алмазовна. Очень много, – скрипнул он зубами.

– Ага, – обрадовалась я. – Значит, оборотни долго живут? – Нашла я в них признак, отличающий их от людей.

– Долго, – кивнул он и бросил быстрый взгляд на Тихомира.

– Паспорт мне потом свой покажете, – развеселилась я.

– Паспорт в нашем случае не отражает реального возраста, – отнекиваться он не стал, но взгляд его отчего-то стал тяжелым.

– Расскажете? – Спросила.

– Как-нибудь потом, – ушел он от ответа и посмотрел на своих подопечных. – Пора обедать, так что на сегодня закончим эту экскурсию.