Верное средство

– Дамира Алмазовна, – Карапетов догнал меня у лестницы. – Спасибо вам огромное.

– За что? – Не поняла я.

Фома Измаилович предложил мне свою руку, чтобы помочь спуститься вниз.

– Понимаете, наши дети очень хорошо копируют, если перед ними есть соответствующее изображение, но я еще ни разу не видел, чтобы ребенок-оборотень рисовал на стене то, что ему нравится сам… Это как… – он повертел в воздухе рукой. – Спасибо, что научили Тихомира… безалаберности.

Я резко остановилась.

– Я его не учила этому, – нахмурилась. – Я просто предложила побыть ему… ребенком, а не чересчур серьезным подростком, который вдруг решит связать свою жизнь с какой-нибудь квантовой физикой.

Карапетов вдруг спал с лица. Чуть прокашлялся.

– Вообще-то, я изучал квантовую физику…

– Ой, простите, – тут же переполошилась я. – Я ничего такого не имела ввиду. Просто у Тихомира душа такая… летящая, легкая. Ну какая ему физика?

– Аэродинамика, например? – Приподнял бровь директор.

Я вздохнула и спорить больше не стала. Все равно не переспорю человека, который эту страшную физику изучал. Я сюда вообще не за этим приехала. Вот будет полнолуние, и я замуж выйду. Вот. А не физика всякая…

Глава 11

Фома

Я снисходительно наблюдал за тем, как Дамира с восхищением рассматривает получившийся на стене пейзаж. Она все качала головой и говорила, что это просто невероятно красиво. Девочки и Тихон польщенно изображали смущение, стоя у окна.

Я на самом деле был безмерно удивлен тем, что новенькие оборотницы так легко приняли Тихомира своим лидером и научились с ним взаимодействовать буквально за пару часов. Впервые вижу, чтобы дети его так воспринимали. Уверен, что тут не обошлось без нереального обаяния Дамиры. Рядом с ней видимо можно было испытывать только восхищение, а не страх. Вот и сейчас это было нам на руку. Девочки моментально привыкли. Еще и картину вместе нарисовали. Завтра совершенно точно нужно будет вызвать к себе Веронику Родионовну и поговорить о творческом подходе к детям. Если уж моя секретарша смогла найти к детям правильный подход, то сестра Веры Родионовны точно сможет повторить этот успех.

Ужин прошел в разговорах о том, что девочек надо бы приодеть. Новенькие оборотницы разрешили Дамире взглянуть на их вещи, и та просто ужаснулась. Нет, казенная школьная форма у них будет, но все же нужна и какая-то домашняя одежда. И обувь. Осень скоро. На интернат закуплено, конечно, но… Только сейчас до меня дошло, что дети-оборотни все это время не получали главного. А именно возможности отличаться от всех остальных. Может быть, потому и переходный период был таким тяжелым? Что еще я пропустил? Где не подстелил соломки?

После ужина я позвонил в ателье и попросил взять у Рады мерки на девочек. Потом написал длинное сообщение Веронике Родионовне. Она не отвечала. Ничего, завтра разберемся с этим вопросом.

До глубокой ночи я занимался в спортзале и думал, думал, думал… Тягание железок немного отвлекало от того, что в моем доме сейчас находится МОЯ женщина. Мне пока удавалось гасить неуместные порывы, но с каждым днем сдерживать себя становилось все сложнее. А уж когда Дамира сегодня бросилась ко мне и, прильнув всем телом, забралась на меня… Только присутствие детей спасло ее от…, много от чего спасло. Непонятно, где силу воли взял.

Отошел от штанги, вытер лицо полотенцем и взглянул на время. Полдвенадцатого. Сейчас зайду на кухню, попью воды и в душ. А потом спать, если получится. В прошлую ночь так и не смог заснуть.

– Ай! – Не успел я преодолеть холл, как в темноте на меня, громко взвизгнув, налетел предмет моих постоянных мыслей.

– Дамира Алмазовна? – У меня горло перехватило, потому что она снова оказалась в моих руках. Точнее, я инстинктивно поймал ее и прижал к себе, чтобы она не упала на пол. Ну, и прижимать ее к себе было приятно. – Что вы здесь делаете? – Просипел.

Девушка завозилась в моих руках с намереньем обрести самостоятельность.

– Я всего лишь хотела пройти в библиотеку, – призналась она, когда я все же разжал руки. – А тут вы…

Я вздохнул и попытался взять себя в руки. Хорошо, что сейчас темно и она меня не видит.

– Почему вы именно сейчас пошли в библиотеку? Ночь на дворе, – я не придумал ничего лучше, чем заняться допросом.

– Потому что мне не спится. Девочки пришли ко мне перед сном, и я им рассказывала сказку… по памяти, – принялась оправдываться она, пока я мысленно костерил себя на все лады. – Девочки уснули у меня в кровати, а я решила сходить в библиотеку, чтобы завтра не пришлось снова мучительно вспоминать сюжет.

Вот я идиот. Хоть бы сначала узнал, что происходит в моем доме, прежде чем вести себя, как скотина.

– Идемте, – я крепко взял ее за руку и повел в сторону нежилого крыла особняка.

– Я и сама могу, – Дамира попыталась вытянуть свою ладошку из моей руки и тут же споткнулась.

– Здесь темно. Я вас провожу до библиотеки, – я крепче сжал ее руку.