Верноподданный (Империя - 1)

- Фрейлейн Густа, вы ведь не хотите, чтобы сюда сбежались люди. - Он пытался утешить ее. - Все это одни догадки! Сходства между вами никакого.

Но такое утешение лишь подхлестнуло Густу. Она вскочила и перешла в атаку.

- Ты... ты вообще известная птичка, - зашипела она в лицо Кетхен. - Я всем расскажу, что видела!

- Так тебе и поверят! Так и поверят! Таким, как ты, ни одна душа не поверит. А обо мне все знают, что я порядочная девушка.

- Порядочная! Одерни хоть юбку!

- С такой низкой особой...

- Можешь сравниться только ты.

Обе вдруг испугались, замолкли на полуслове и как вкопанные застыли друг против друга с искаженными от страха и ненависти толстощекими лицами, очень похожие друг на друга. Выпятив грудь, вздернув плечи, руки в боки, они надулись так, что, казалось, их воздушные бальные платья вот-вот лопнут. Густа еще раз предприняла вылазку:

- А я все равно расскажу!

Но Кетхен закусила удила:

- В таком случае поторопись, не то я опережу тебя и повсюду раззвоню, что не ты, а я нашла эту дверь и застукала здесь вас обоих.

В ответ Густа только заморгала. Тогда Кетхен, внезапно протрезвев, прибавила:

- Должна же я думать о своей репутации, для тебя-то все это, разумеется, уже не имеет значения.

Дидерих встретился глазами с Густой, взгляд его скользнул по ее фигуре и нашел сверкавший на мизинце бриллиант, который они вместе выудили в тряпье. Он рыцарски улыбнулся, а Густа покраснела и почти вплотную придвинулась к нему, точно хотела прильнуть. Кетхен кралась к дверям. Склонившись над плечом Густы, Дидерих тихо сказал:

- Однако ваш жених надолго оставляет вас и одиночестве.

- Ах, что о нем толковать, - ответила она.

Он еще ниже склонил голову и прижался подбородком к плечу Густы. Она не шевелилась.

- Жаль, - сказал он и так неожиданно отступил, что Густа едва не упала.

Она вдруг поняла, что ее положение коренным образом изменилось. Ее деньги уже не козырь, цена такому мужчине, как Дидерих, куда выше. В глазах ее появилось жалкое выражение.

- На месте вашего жениха, - сдержанно сказал Дидерих, - я действовал бы иначе.

Кетхен с величайшей осторожностью прикрыла за собой дверь и вернулась.

- Знаете, что я вам скажу? - Она приложила палец к губам. - Третье действие началось и, думаю, давно уже.

- О боже! - сказала Густа, а Дидерих заключил:

- Значит, мы в ловушке.

Он обшарил стены, ища запасной выход: даже отодвинул кушетку. Не найдя второй двери, он рассердился:

- Это и вправду настоящая ловушка. И ради такого вот старого барака господин Бук обошел при реконструкции эту улицу. Он у меня дождется, что я ее снесу! Мне бы только в гласные пройти!

Кетхен хихикнула:

- Чего вы злитесь? Здесь очень мило. Что хочешь, то и делай.

И она прыгнула через кушетку. Густа вдруг оживилась и последовала за ней. Но она зацепилась и застряла. Дидерих подхватил ее. Кетхен тоже повисла на нем. Он подмигнул обеим.

- Ну, что теперь?

- Предлагайте, - сказала Кетхен. - Вам и карты в руки! Мы друг друга теперь узнали.

- И терять нам нечего, - сказала Густа.

Все трое прыснули со смеху. Но Кетхен пришла в ужас:

- Дети, в этом зеркале я похожа на свою покойную бабушку.

- Оно совсем черное.

- И все исцарапано.

Они прильнули лицами к стеклу и в тусклом свете газового фонаря увидели на стекле старые даты, сдвоенные сердца, вазы, фигурки амуров и даже могилы, и на каждом рисунке - какое-нибудь восклицание или ласкательное имя. Они с трудом разбирали слова.

- Здесь на урне... нет, что за чушь! - воскликнула Кетхен. - "Теперь лишь мы познаем страдание". Почему? Только потому, что они попали в эту комнату? Вот ненормальные!

- Зато мы вполне нормальны, - заявил Дидерих. - Фрейлейн Густа, дайте ваш бриллиант!

Он нацарапал три сердца, сделал надпись и предложил девушкам прочесть. Когда они с визгом отвернулись, он гордо сказал:

- Недаром же комната зовется "Приют любви"!

Внезапно у Густы вырвался крик ужаса:

- Там кто-то подсматривает!

И правда, из-за зеркала высовывалось мертвенно-бледное лицо!.. Кетхен бросилась к дверям.

- Идите сюда, - позвал Дидерих. - Это же нарисовано.

Зеркало с одной стороны отделялось от стены, он повернул его немного. И теперь стала видна вся фигура.

- Это все та же пастушка, которая прыгала через ручей!

- Все уже свершилось, - сказал Дидерих, так как пастушка сидела и плакала. На задней стенке зеркала виден был удаляющийся пастушок.

- А вот и выход! - Дидерих показал на полоску света, проникавшую сквозь щель, и пошарил по стене. - Когда все свершилось, открывается выход. - С этими словами он прошел вперед.

- Со мной ничего еще не свершилось, - насмешливо бросила ему вслед Кетхен.

- И со мной тоже... - печально проронила Густа.