Верность как спасение

И в этот момент огонек мелькнул снова, и Ася явственно увидела совсем недалеко, метрах в тридцати, дом. Довольно высокий, он был полностью погружен в темноту, лишь в самом низу мелькал огонек, будто кто-то ходил по комнатам со свечой или керосиновой лампой. Свет завораживал, манил, обещая тепло и уют, но одновременно пугал. Кем мог быть хозяин дома, стоящего на отшибе, особняком от остального жилья? Во всяком случае, общительность и человеколюбие явно не относились к его характерным чертам. Интересно, что бы сказал Стас, услышав ее мысли? Они с Ритой всегда смеются над этой Асиной способностью придумать целую историю на пустом месте, называют фантазеркой. Стас не такой. Вот и сейчас он не стал тратить время на пустые разговоры, а решительно направился к дому.

Луч фонарика скользнул по затейливой резьбе, небольшому зарешеченному оконцу, напомнившему Асе проем в калитке монастыря из старого фильма, и остановился на кнопке вполне современного звонка. Рука Стаса потянулась к кнопке, и Асю вдруг охватило непреодолимое желание одернуть его — от двери веяло холодом враждебности, по сравнению с которым усилившийся к ночи мороз казался детской забавой. Но было поздно — Стас уже вовсю давил на кнопку, и Ася, сжавшись от страха, вслушивалась в нервные трели, взрывающие тишину странного дома.

Дверь распахнулась, будто изнутри ее с силой толкнули. На пороге стояла женщина в глухом черном платье. Высокая, абсолютно седые волосы туго стянуты в пучок. Хозяйке (для себя Ася решила, что женщина с такой величавой осанкой и гордой посадкой головы не может оказаться никем, кроме хозяйки особняка) было не меньше семидесяти, но язык не поворачивался назвать ее старухой. Казалось, это средневековая герцогиня открыла дверь своего замка, чтобы дать приют усталым путникам. Усиливали сходство массивные серебряные серьги с черными камнями, ажурный крест на груди и самая настоящая жирандоль с пятью свечами, которую женщина подняла, чтобы получше рассмотреть лица непрошеных гостей. При этом хрусталики, щедро украшающие светильник, тихо зазвенели и рассыпали по стенам блики, а в серьгах хозяйки вспыхнули и тут же погасли темно-малиновые звезды.

— Здравствуйте, — Стас, всю самоуверенность которого как ветром сдуло, изобразил что-то похожее на поклон и застыл в ожидании ответа.

Однако хозяйка продолжала хранить молчание, и Стас, уже слегка пришедший в себя, продолжил:

— Помогите, пожалуйста. Мы с женой, — он кивнул на Асю, — заблудились. Не разрешите ли вы переночевать в вашем доме?

«Зачем он соврал, что я его жена?» — промелькнуло в голове у Аси. Она не сводила глаз с бесстрастного лица хозяйки и уловила, что при слове «жена» ее тонкие губы слегка изогнулись в саркастической усмешке.

— Мы хотели попроситься на ночлег в деревне, — продолжил Стас, не дождавшись ответа, — но супруга очень устала и не может идти дальше. Вы же не допустите, чтобы мы замерзли на пороге вашего дома?

Стас в критический момент умел выглядеть очень убедительным, и сейчас был именно такой момент, но женщина продолжала безмолвствовать.

— Вы слышите меня? — Он слегка повысил голос.

Хозяйка поморщилась:

— Слышу. Но считаю, что вам, молодой человек, и в особенности вашей так называемой жене лучше все-таки дойти до поселка. На лыжах тут не больше двадцати минут ходу, не успеете замерзнуть.

И она предприняла попытку закрыть дверь. Но не таким человеком был Стас, чтобы его удалось вот так запросто отшить. Он ухватился за дверную ручку и вкрадчивым голосом проговорил:

— Я понимаю ваше недовольство. Еще бы: являются среди ночи непонятно кто, нарушают покой, требуют к себе внимания. На самом деле нам достаточно уголка в прихожей. У нас есть спальники, мы приляжем тут, прямо под дверью, а с рассветом покинем ваше жилище.

— Это не мое жилище, я тут такой же гость, как и вы, — возразила женщина. — Сразу видно, что вы издалека и ничего не слышали об этом доме. В противном случае вы бы ни за что не захотели оставаться под его крышей даже на час, не то что на всю ночь.

— Да, мы чужие в этих местах, — Стас склонил голову, делая вид, что он сильно удручен этим обстоятельством. — Иначе не попали бы в подобную передрягу. Но я уверен, что вы не чужды христианского милосердия и не позволите нам замерзнуть на пороге.

Ася никогда не слышала, чтобы Стас выражался подобным образом, но, похоже, ему удалось расположить к себе хозяйку.

— Хорошо, — немного помедлив, согласилась она, — я пущу вас переночевать в холле. За последствия не отвечаю. Только лыжи оставьте, пожалуйста, снаружи.

И она на шаг отступила, впуская гостей в дом. Холл, в котором им был обещан ночлег, начинался сразу от входной двери и был неприветливым и холодным. Осмотревшись, Ася обнаружила большой камин. С двух сторон от него возвышались канделябры в человеческий рост. Легкой походкой, словно она не переступала ногами, а летела над полом, хозяйка (несмотря на ее заверения в обратном, Ася мысленно продолжала именовать ее так) скользнула к канделябрам и зажгла свечи.