Вернулся солдат с войны

Он взял колоду в левую руку рубашкой вверх. Не дотрагиваясь до колоды, провел над ней раскрытой ладонью правой руки и на верху оказался перевернутый король червей. Мазяр провел ладонь в обратном направлении и вместо короля оказалась открыта восьмерка бубён. Мазяр провел рукой в третий раз и восьмерка пропала - верхняя карта лежала рубашкой вверх. Мазяр положил пулемет на стол и лег обратно на шконку.

Я схватил колоду, открыл верхнюю карту - это был туз. Восьмерка бубен лежала в самом низу колоды.

Я посмотрел на свои стиры, которые мастрячил с такой любовью и прилежанием.

Ровные.

Одна к одной.

Натрафареченные.

Двухцветные, красно-синие.

Просто бери и неси на базар - с руками оторвут, кто понимает.

Играть так, как играет Мазяр, то есть мгновенно и наверняка запоминать рубашку каждой карты - я не буду.

Не буду потому, что не хочу себя тратить на это. Не хочу сжигать свои мозги и нервы игрой на выигрыш. Этот Мазяр - дебил. Сидит по дебильной статье за дебильное преступление. Всё, что он умеет в своей жизни - это отгадывать карты. Больше ему ничего для счастья знать не нужно. Он и не знает. Я не хочу быть как Мазяр.

Я не хочу быть игровым.

С того дня я не играю в карты.

Ни в дурака, ни в пьяницу.

В шахматы, нарды, домино - пожалуйста, а в карты - увольте.

Я видел уровень!

Играть ниже этого уровня, играть хуже Мазяра - для меня оскорбление.

Мне этого уровня не достичь.

Я не хочу его достигать.

Я не хочу становиться дебилом, ограниченным в своем восприятии мира четырьмя мастями и устным счетом до тридцати шести.

Мир - больше карточной колоды.

Я хочу понять весь мир, а не только тридцать шесть листов.

36. Как всё просто!

Средь бела дня!..

Вы только представьте себе:

Сидим, после обеда, катаем в домино.

Суд и кухня работают в обычном режиме, часовые на посту, Родина и заключенные в ней зыки под охраной и обороной автоматчиков и дубаков.

Раскрывается дверь и Вова Кайфуй провозглашает:

- Сёмин. На выход с вещами. Пять минут на сборы.

Перевод на новое место - это всегда тревога и стресс, что для солдата, что для зыка, ибо ни зыку, ни солдату никогда не говорят, куда и для чего их переводят. На новом месте неизвестно как всё будет и не факт, что лучше, а на старом остается нажитое - общаковый кипятильник, моими руками сплетенный конь и протянутые мной веревки для сушки белья, непрочитанные книги, вчера полученные в тюремной библиотеке, шахматы и домино, новенькие стиры, хорошие и нескучные соседи - Муля, Ушак, Мазяр, Фаттих и этот сам себе не нужный Вова.

В арестантской и солдатской жизни перемены - всегда не вовремя и всегда пугают. На старом месте уже обжился и всё тебе понятно, а на новом - мрак и мгла.

Сообщество озадачила неурочность перевода - на этап собирали после ужина, давая принять пищу в чистой хате, а не в грязной транзитке. Значит, не на зону.

- Наверное, на Рузаевку переводят? - предположил Ушак.

- Какая Рузаевка? - возразил Муля. - Он за Верховным числится. Там его касатку разбирают. Наверное, на КПЗ.

- Или в карцер, - утешил меня Мазяр.

В карцер забирали "с вещами" и в любое время суток, но я вел себя хорошо, замечаний не имел и карцер мне выписывать вроде было не за что.

- Собрался? - Кайфуй отпер дверь, - Выходим.

Я вышел из Пять Три на продол:

- Куда меня, Вован?

- Сейчас узнаешь.

Рожа у Кайфуя - каменная. Он с одинаковым выражением на лице водит в баню, на прогулку, к следователю и адвокату, выводит на этапы. По его роже ни за что не догадаешься, куда он тебя сейчас поведет, даже если он приведет тебя в расстрельный коридорчик.

"Повел не через прогулочные дворики, а на первый этаж".

"Значит, не в карцер".

"Вывел на улицу. Значит, точно не в карцер".

"Повел на вахту".

"Прав был Ушак. На этап".

"Сейчас в шлюзе стоит автозак, доверху набитый зыками, и меня введут в него последним".

Локалка.

Еще локалка.

Вошли на вахту.

Слева "обезьянник", справа выход в шлюз.

Выход открыт и мне видно, что никакого автозака там не поставлено. Шлюз пуст.

Налево, в коридор, где меня шмонали при приемке.

Дальше комнаты досмотра, дальше комнаты следователя, дальше комнаты для свиданий. Всё дальше по коридору.

Дверь поперек коридора.

Заходим в эту дверь - попадаем в крохотную рекреацию, куда выходят несколько казенного вида дверей:

- Спецчасть.

- Бухгалтерия.

- Хозчасть.

и

- Начальник учреждения.

Кайфуй открыл эту дверь:

- Заходим. Руки за спину.

В кабинете четверо - Дзержинский, повешенный над столом Хозяина, Хозяин за столом под Дзержинским, Кум на одном из стульев вдоль стены и ментовской майор в погонах с синими просветами на кителе.

- Все свои вещи забрал из хаты? - спросил меня Хозяин.

Раз Хозяина беспокоят вопросы сохранности моего личного имущества, то на карцер сидеть пойду сегодня точно не я.

- Все.

Хозяин поднялся со своего места и обратился к майору:

- Ну, мы вас оставим. Разговаривайте. Я - на обход.

Кум встал вслед за Хозяином с сказал мне странное:

- Зайди потом ко мне.

Эти слова не имели перевода на русский язык.