— Будь я здесь в истинном теле, маленькая игрушка, ты бы не посмела даже взгляд от пола оторвать, — вернул усмешку вампир. — Да и вы все, впрочем, тоже. Валялись бы в ногах, вымаливая пощаду, прежде чем одни отправились бы мне на ужин, а другие окончательно поломались бы…
— Но ты не в своем истинном теле, кровосос, — напомнил я, наконец закончив с плетением надежной клетки из чар. — Ты лишь весьма качественный, но всего лишь Кровавый Клон, не более.
— Вижу, ты не только глазаст, но и кое-что понимаешь в способностях Ночного Народа, реинкарнатор? — перевел он взгляд на меня. — Не зря, совсем не зря повелитель отправил меня в эту глухомань… Ты явно из мира более могущественного, чем этот, верно? Не меньше чем пятой категории, верно?
— Пятой категории? — недоуменно поглядел на меня Петр. — О чем он, господин?
— Эти твари присваивают мирам смертных категории. От первой, в которой пик развития Архимаг, до пятой, где предел доступного — Великий Маг.
— Категорий куда больше, глупый смертный, — хрипло расхохотался вампир, отпрыгнув от Алены и прижав ладонь к груди. — Есть и десятый ранг магии, Абсолют. А так же те миры, что находятся в процессе усиления, в которых появляются разного рода варианты между стандартными рангами высших чародеев… Мироздание сложно и необъятно, и даже имеющаяся классификация миров — весьма условна… Но давайте о деле. Ты так старательно расставлял сети, человек, что я уверен — собираешься торговаться и предлагать что-то в обмен на информацию.
— Рад, что ты правильно оцениваешь ситуацию, кровосос, — кивнул я. — Итак, вопрос первый…
Не успел я договорить, как чувство опасности взвыло раненным зверем, предупреждая о нависшей угрозе. Не теряя времени на осознание и осмысление внезапной опасности, я отдался инстинктам, щедро зачерпнув сил в Великом Источнике Магии под замком и вливая широкой рекой энергии в загодя, на всякий случай сплетенные защитные чары. И не прогадал — башню, в которой проходил совет, просто смело вражеским ударом. От самой верхушки до основания и вглубь на добрые полсотни метров, оставив после себя глубокий кратер… Я и все, кто находился в зале, остались парить в воздухе, окруженные переливающейся разными оттенками радуги сферой.
— До новых встреч! — расхохотался вампир, рванув в сторону…
Глава 7
Во вспышке багрового сияния размывшаяся от скорости тень вампира рванула вперед, прямо в движении обращаясь бесплотной тенью и готовясь ступить на Темную Тропу — высшие чары перемещения магии Тени. Вот только ублюдок слишком рано обрадовался, решив, что уже смылся и остановить его будет некому. Недооценил меня, падаль кровососущая, сильно недооценил…
Эфир, запасы которого я за сегодня так ни на йоту и не потратил, выплеснулся, повинуясь одним лишь моим воле и воображению. То, на что у меня в обычной ситуации ушло бы не меньше четверти минуты, благодаря этой чудодейственной энергии облеклось в «плоть» в единый, краткий миг, сплетая могучие чары. Вытянутая в сторону удирающего вампира правая ладонь получила продолжение в виде сотканной из Фиолетовых разрядов огромной руки, которая сомкнулась вокруг наполовину ступившего на Тропу вампира, одним махом сметая и разрушая тонкие, хрупкие построения высшей магии Тени. Тварь зашипела от ярости, брыкнулась, от врага во все стороны хлынула волна кипящей алой жидкости — Магия Крови во всей её красе, что смела хрупкую, составленную из одних лишь Фиолетовых Молний ладонь, сжимавшую кровососа. Однако главное я сделал — прервал почти удавшуюся попытку побега врага. Теперь им займутся остальные мои подчиненные — у меня же есть дела и поважнее…
— Обрушься, Разряд Узану! — раздался мой яростный рев.
С моей левой руки сорвались куда более мощные и энергоемкие чары, в которые и ушла четверть всех моих запасов эфира. И десятая доля резерва маны, между прочим — от напряжения на моём лице и шее вздулись вены, сердце пропустило удар, а по каналам маны прокатилась обжигающая волна боли. И тем не менее своего я добился — сорвавшаяся с моей ладони искра Черной Молнии обернулась могучим разрядом, толщиной в добрых семь метров. Извиваясь причудливыми зигзагами, волшебное электричество устремилось высоко в небо, на краткий миг словно бы соединив Небеса и Землю — враг находился высоко в воздухе, километрах эдак в трёх прямо над нами.