Вернуть Боярство 9

— Чему ты меня научить-то способен, бездарность? Пускать ветра из штанов так, что бы окружающие не слышали? Недоучка, там, где ты учился, я…

Воздух вскипел, скручиваясь в тугую воздушную плеть, что рванула вперед — вот только с кем ты удумал тягаться в тонкости и мастерстве контроля стихии и энергии, наглый идиот? К тому же как минимум в четверо младше меня…

Моя ладонь метнулась вперед, смыкаясь на воздушном потоке — и бесплотный, казалось бы, воздух, что должен был играючи отсечь мне кисть, обрел материальность. Мана щедрым потоком хлынула во вражеские чары, моя аура внезапно раскрылась на полную мощь, сталкиваясь с аурой Архимага — и от стычки двух насыщенных и мощных энергетик во все стороны посыпались незримые искры. Волны энергии хлынули в стороны, опрокидывая мебель — и к изумлению присутствующих я не отступил. Доспех, уже привычной тяжестью лежащий на плечах, даровал мне немало преимуществ… Пусть в полноценном бою я не факт, что сумел бы одолеть этого противника, но уж в короткой стычке я сумел устоять, не отступившись.

Токая струйка крови побежала по ладони — всё же чары сплетал маг седьмого ранга, и совсем уж чисто перехватить контроль над ними было невозможно, однако даже так на глазах у изумлённой публики я взмахнул белёсым воздушным хлыстом — моя взяла!

Это была пощечина, насмешка и вызов — перехватить вот так заклинание, будто мой оппонент был сопливым новичком, а не опытным чародеем… Впрочем, Воздух — самая близкая мне стихия, ибо из неё и происходят Молнии. Я играл на своём поле…

— Прекратить, — раздался негромкий, но полный внутренней силы голос от входа в зал, и мои чары сами собой развеялись. — Приберегите свой пыл для врагов, господа! А пока попрошу всех взять себя в руки и приготовиться к совету. Или мне принять меры самолично?

— Не стоит, святой отец, — первым опомнился я, глядя на своего родича и по совместительству Мага Заклятий. — Рад вас видеть, господин командующий…

— И я рад, мальчик, — кивнул суровый чародей, под чьим взглядом Редькин, в отличие от меня, отвёл глаза будто нашкодивший ребенок. — А теперь попрошу всех приготовиться слушать и запоминать. Надеюсь на вашу сознательность, дети мои — от нас с вами зависят жизни миллионов подданых Его Величества Николая Третьего и всего Дальнего Востока. И я очень надеюсь, что мы не посрамим чести русского оружия!

* * *

Простите за долгий перерыв, друзья мои — проклятые зубы и обдумывание сюжета отняли времени и сил больше, чем я планировал. Но я вновь в строю и снова буду писать каждый день! Следующая глава — в полночь! С уважением — Ваш Автор!

С праздником, дорогие мои дамы! Счастья, любви, здоровья и успехов в личной жизни!

Глава 7

На чародее была чёрная ряса с металлическими накладками. Вышитая тонким металлом, с деревянным крестом на груди она явственно распространяла ауру сильного артефакта… Впрочем, это были явно не единственные магические предметы при могущественном волшебнике. Одна булава, с многочисленными вмятинами и сколами от частого использования по прямому назначению, чего стоила — несмотря на всю свою неказистость, от орудия расходилась тонкая аура сил нездешних… Пожалуй, этим предметом сумел бы воспользоваться лишь истовый верующий, в руках всех иных она была бы обычной деревянной дубиной. И это в лучшем случае — какого-нибудь грешника сей предмет мог и вовсе спалить к чертовой матери. Не люблю завязанные на религию артефакты за их непредсказуемость… но и отрицать их порой потрясающую эффективность в руках правильного чародея тоже не могу.

Пришел мой родич не один. За суровым церковником шагала целая делегация из разношерстых монахов — от здоровенных плечистых детин в отличных доспехах до черноризных субтильных служителей Русской Православной Церкви. Причем последние, не блистая особой личной магической мощью, тем не менее казались куда опаснее многих присутствующих аристократов, несмотря на разницу в чародейских рангах… Странное ощущение, когда при взгляде на обычного, вроде бы, Адепта ты ощущаешь угрозы больше, чем от вида Младшего Магистра. И тем не менее своему чутью в подобных делах я доверял целиком и полностью…

— Чернецы, — прошипел, будто сплюнул Смолов. — Этих-то какой ветер принес?

В голосе моего вассала сквозила неприкрытая неприязнь, и я удивленно оглянулся на него — раньше за ним ни разу не замечалось каких-либо предубеждений в адрес как церковников, так и кого бы то ни было в целом. Интересно даже, где они ему на мозоль умудрились больную наступить, что даже кардинальное разрушение и перестройка его личности не сумели вытравить из него эту неприязнь?