Вернуть дракону крылья. Книга 2

Глава 23

Созданные благодаря драконьей магии лоза, ветер, снегопады и каменная стена добились главного – отбросили Пустоту назад. Так что круглая, утопленная в полу, арена под Сердцем Стихий снова оказалась очищена от серых лоскутов тумана.

Эрик крепче сжал мою руку, и я кивнула.

– Пора.

Он неотрывно, как зачарованный, смотрел на Пустоту, которая прожигала дыры в стене, созданной Маконом.

– Это и есть наш враг, – пробормотал он. – Кто бы мог подумать, что нас может уничтожить порождение наших же ошибок?

– Для мира важен баланс, Эрик. Ни одно серьезное вмешательство никогда не проходит бесследно, я знаю это. Люди в моем мире совершали ошибки куда страшнее ваших и продолжают их совершать, к сожалению. А у драконов Гийлира есть шанс все исправить. Сегодня.

Когда на этот раз я двинулась вперед, Эрик шел рядом.

– Ты знаешь, что нужно сделать? – спросил он, глядя на парящее в воздухе хрустальное сосредоточие.

Артефакт парил над землей. Чтобы дотянуться и разбить его, как в том анекдоте с пьяной вороной, его пришлось бы сбивать палками, совсем как перезревшие яблоки с высоких веток.

Я не успела ответить Эрику.

«Пустота победила…», – выдохнула стихия воздуха.

– Берегись! – крикнула я.

Оттолкнула Эрика в сторону ступеней, а он не выпустил моей руки, так что я полетела следом, рухнув на него. В его глазах замер вопрос: «Что такое?», но произносить не пришлось.

Эрик попытался вздохнуть… И у него ничего не вышло.

Глаза буревестника расширились от ужаса. Мир оглох. Все звуки исчезли разом. Я смотрела в глаза Эрика, и в их отражении увидела, как хрустальный артефакт беззвучно рухнул наземь, когда стихия, поддерживающая его в безопасности столько веков, перестала существовать.

Пустота оказалась умнее и обвела нас вокруг пальца. Она бы и не смогла добраться до артефакта, который держал в защитном коконе воздух. Мы бросили наши силы, чтобы сдержать ее на подступах к Сердцу и казалось, что удача на нашей стороне, но все это время на ином поле бое Пустота сражалась не с нами. Ее главным соперником были не драконы Гийлира.

Это была стихия воздуха.

Я мазнула взглядом по рухнувшим на землю драконам, испуганные и умирающие, они бесшумно били огромными крыльями, а пасти раскрывались в немых криках.

Эрик не отпустил моей руки и поднялся вместе со мной, одним лишь взглядом обещая то, что обещал чуть раньше: «Вместе. Несмотря ни на что».

Я крепче сжала его руку и шагнула к лежащему на боку артефакту, похожему на выброшенного на берег кита. Свечение почти полностью утратило свою яркость. Тусклые вспышки под хрустальной поверхностью пульсировали в рваном ритме.

Я коснулась холодного стекла и тут же с размаху ударила кулаком, еще и еще, царапая кожу о трещины на поверхности, но ничего. Никаких последствий.

Удары вышибли из моих легких остатки воздуха, которого и без того оставалось мало после крика. Я почувствовала, как ослабла хватка Эрика. Мы оба задыхались. Как и мир за нами.

Я не понимала, что должна сделать, чтобы освободить стихии, которые единственные во всем мире могли дать отпор Пустоте. Как уничтожить могущественнейший артефакт в последние секунды жизни.

Чувствуя, что слабею, я почти легла на хрустальное сосредоточие. Ощутила пульсацию, напоминающую сердечный ритм. Мое сердце билось в такт.

Удар.

Еще удар.

В последний раз распахнув глаза, я не увидела ни лозы, ни стены. Только бесцветная масса торжествующей Пустоты надвигалась неспешным шагом палача.

Я вжалась в Сердце, чувствуя, как мое тело сотрясает стихающая пульсация. Кажется, Эрик пытался разбить хрусталь вместо меня, все еще думая, что это может быть его предназначением. Но вместо этого только лишился остатков воздуха. Его ладонь выскользнула из моей, и мои пальцы сжали пустоту.

Я закрыла глаза, прислушиваясь к своему сердцу.

Удар.

Удар…

И тишина.

Пустота уже здесь.

Серые костлявые руки уже тянутся к треснувшим граням, сквозь которые внезапно пробивается золотистый, как солнце, луч.

Почему я чувствую дрожь? Ведь я только что умерла?..

Мир вокруг дрожит – и на этот раз весь. От глубин океанов до снежных вершин непокоренных гор, этот мир сотрясают подземные толчки, для сравнения которых на ум приходит только одно: «Конец света». Но разве он не наступил, когда мы проиграли?

Сердце Стихий пронизано золотыми лучами, а от толчков хрусталь дребезжит, совсем как повозка молочника на сельских ухабах.

Золотой свет пронзил костлявую руку Пустоты. Одну. Вторую. Тонкие лучи крепли, по мере того, как расширялись и росли на поверхности трещины. Меня отбросило в сторону, как и Эрика, и в тот же миг произошло сразу несколько вещей.

Звуки вернулись лавиной, оглушая, дезориентируя, пугая грохотом и гулом. Со звуками вернулся воздух. Задыхающиеся стоны сменились кашлем, криками и плачем. А Сердце стихий, распираемое изнутри золотым свечением, разлетелось на куски.

И в тот же миг я ослепла.

Хотя звуки остались. Они долетали до меня приглушенными, словно я, как в детстве, укрылась с головой одеялом, надеясь найти защиту от монстров в моем воображении.