Вернуть дракону крылья. Книга 2

– Ты же понимаешь, что можешь ее никогда не встретить в моем мире? – тихо спросила я. – Мой мир огромен…

Макон легкомысленно пожал плечами.

– По крайней мере, я буду на это надеяться, – ответил он.

– Почему вы думаете, что это не нарушит потоки Времени?

– Я говорил с шаманами Времени, – Макон протянул мне свиток. – Это списки. Тех, кто хочет остаться со своими семьями, и теми, кто хочет вернуться. Шаманам лучше известны особенности Времени, но не так хорошо, как Лорду Стихий, конечно. Однако они сказали, что это возможно и тогда взаимный обмен не породит сильный всплеск в Пустоте, как если бы мы просто попробовали кого-то стереть из этого времени. А так…

– Минус на минус дадут плюс, – закончила я.

– Да, – кивнул Макон. – Эти списки связаны. На каждую чужестранку приходится дракон и наоборот.

Я раскрыла свиток и с трудом разобрала витиеватый почерк дракона, но все-таки нашла свое имя… Как и имя напротив.

Я подняла глаза.

Этель улыбалась. Впервые мне показалось, что в этой ухмылке не было злорадства.

– Я вернусь вместо тебя, Марина, – сказала бывшая королева драконов. – Мне кажется, это будет правильно.

Глава 28

До рези в глазах Эрик вглядывался в пустую дорогу.

Рин задерживалась, а дипломатия никогда не была ее сильной стороной, как это уже не раз доказало ее общение с Создателем Миров. Грубить Лордам Стихий Рин не станет, по крайней мере, Эрик хотел в это верить. Его женщина была полна неожиданностей. Впрочем, наряду со вспыльчивым характером она была достаточно умна для того, чтобы не добавлять новых сложностей в их и без того непростые отношения с Лордами Стихий.

Но она была беременна. И отправилась говорить сразу с шестью порождениями стихий в одиночку. Он понимал, что отпустил ее только потому, что не было другого выхода, а еще был совершенно уверен в том, что как только она вернется, он больше не отпустит ее ни на шаг от себя.

Сколько бы не было им отведено времени, каждую минуту после ее возвращения он проведет рядом.

«Смертная не сможет родить дракона».

Эрик тряхнул головой. С тех пор, как он узнал о беременности Рин, голос Вайса так ясно звучал в его мыслях, как будто Повелитель Культа был до сих пор жив и стоял за его спиной.

Вайс совершил много непростительных ошибок, и Эрик хотел верить, что в этом вопросе шаман тоже ошибался. Рин должна жить. Она сумеет договориться со стихийными порождениями этого мира, а после он сам сделает все, чтобы она выжила. Ведь именно об этом она и просила его, когда сидела на коленях в полумраке спальни и говорила тихим срывающимся голосом.

Она прекрасно знала свои шансы. К сожалению, Гийлир слово в слово повторил слова Вайса. И если Повелителю Культа Эрик мог не поверить, не верить Создателю Миров было уже сложнее.

Наверное, сейчас со стороны для подданных он казался неподвижным и спокойным, как гранитная стела, на самом же деле, внутри Эрик кипел, как разбуженный вулкан. Его разрывало на части от желания защитить его женщину и броситься следом за ней в лес, но обстоятельства держали его на месте.

А еще он никогда в жизни не чувствовал себя настолько бесполезным, как сейчас. Все сложности, с которым они столкнулись, обрушились на ее хрупкие плечи. Она спасла его от проклятия, спасла мир от уничтожения, а теперь собиралась спасти их ребенка.

И у Эрика не было оснований не верить в то, что Рин отступит. Его королева, может, и казалось обманчиво мягкой, на деле же именно она, когда дело касалось важных для нее вещей, действовала с такими упрямством, упорством и отчаянием, которым мог позавидовать любой мужчина.

И тем не менее, она была и оставалась смертной. Как и в первый миг, когда она впервые проснулась в Гийлире, так и сейчас. Прежняя. Все та же. Это он, благодаря ей, изменился – вернул себе Трон и крылья. Она же сделала все это для него, но ничего и никогда не просила для себя.

И даже та ее просьба, которую она озвучила, сидя у него на коленях, больше касалась заботы об их ребенке.

Сама беременность тоже до сих пор не укладывалась в голове Эрика. Слишком мало времени прошло. Говорят, мужчинам нужно больше времени, чтобы примириться с отцовством. Ему так точно не хватит даже вечности. Он готов был никогда не брать Рин так, как полагается мужчине брать женщину, лишь бы избегать этого щекотливого положения. Не умер бы, перетерпел бы. Вариантов хватало. Другие драконы жили точно также, им приходилось усмирять плоть и желания ради того, чтобы любимая женщина оставалась в живых.

Но ревность… Проклятая ревность затмила все, и вот Эрик вроде сдерживался, а в следующий момент уже сорвал с нее платье и развел широко ее ноги коленом…

Рин прекрасно знала его слабые места. И еще Рин не привыкла убегать от сложностей. Привыкла выходить с ними на бой, один на один, как сейчас с Лордами Стихий. Это Эрик триста лет скитался по Гийлиру, держась как можно дальше от Чертога, и скитался бы еще столько же, если бы не Рин.