Вернуть Эми

Выглядела она при этом… Невинной сладкой кошечкой, как обычно. Милой и безобидной. С одним, очень острым, смертоносным когтем.

— Ты, сучара, не смеешь называть русских женщин шлюхами, — Прошипела она что-то на непонятном языке, а затем легко и аккуратно резанула скальпелем прямо по губернаторской шее.

И торопливо отступила в сторону, успевая не попасть под струю крови, хлынувшую из разрезанной артерии.

Губернатор захрипел, выкатив на нее невероятно удивленный взгляд, а затем начал заваливаться на спину.

Загрохотало страшно, и мы на какое-то время замерли, напряженно глядя на двери.

* * *

Но, судя по всему, Мартинез убрался далеко, а потому ничего не слышал.

Жюли легко перехватила скальпель, наклонилась к еще живому Губернатору:

— Никогда мне политики не нравились, — опять что-то бормотнула на своем тарабарском языке, так что мне оставалось только догадываться, что она имела в виду.

Со скальпеля сорвались капли крови, блеснул металл, а затем Жюли все так же легко, играючи вогнала его по самую стальную рукоять в глаз дернувшегося Губернатора. Убивая его навсегда.

Полюбовалась на дело рук их, вытащила пистолет, проверила заряд, усмехнулась презрительно, дослала патрон и сняла с предохранителя.

Все это она проделала настолько быстро, с таким отточенным годами профессионализмом, что мы с

Мегги только ресницами хлопали в изумлении.

Жюли встала и, спрятав пистолет, спокойно пошла к нам, прихватив со стола еще один скальпель, которым легко разрезала сначала мои путы, а затем и Мегги.

Я так и осталась сидеть на стуле, глядя на Жюли, которая вообще никак не изменилась, после того, что сделала. Все так же улыбалась и щурила кошачьи зеленые глазки.

— Жюли… А как ты…

— Ох, дорогуша, это такие мелочи… — махнула она ладошкой, чуть-чуть уляпанной кровью Губернатора, — просто нужно было немного времени… Так люблю этих маньяков… Всегда им нужно общественное внимание и возможность выговориться… По сути, он ведь был страшно одинок здесь, бедняга…

Она покачала головой, словно жалея Губернатора.

Оглянулась на неподвижно лежащее тело.

Мегги, поправив разорванный ворот рубашки, подошла к нему, пнула ногой, потом плюнула в мертвую физиономию.

— О, прости, дорогуша… — огорченно сказала Жюли, — если он тебя… мучил, то мне следовало оставить его для тебя… Но я как-то увлеклась…

— Нет, — покачала головой Мегги, — не успел, сука. Но я бы не отказалась в него всадить нож.

Она еще раз пнула тело Губернатора, потом развернулась к Жюли:

— Ты кто такая вообще?

— О, дорогуша… — закатила она глаза, — это сложный, философский даже, вопрос… Думаю, нам стоит его отложить на потом. А то скоро наши мужчины придут… Предлагаю им помочь немного.

После этих слов я моментально вскочила, как ошпаренная, и прислушалась.

Было тихо. Ни выстрелов, ни криков. Хотя, вполне возможно, что просто нам из подвала не слышно.

— Пойдемте, девочки, — кивнула Жюли, обшаривая тело Губернатора и вытаскивая нож хороших размеров и еще один маленький пистолет. — Только не шумим. Лучше ножом. Ты же, дорогуша, умеешь? — спросила она у Мегги.

— Справлюсь, — кивнула та.

— Ну вот и отлично. Чем меньше шума, тем лучше. И да, идем за мной, не отклоняемся. В ненужные двери не заглядываем, там ничего нет интересного, поверьте. А вот сон можно надолго потерять…

Я кивнула, прихватила со стола парочку острых на вид ножиков-скальпелей. Пистолет, что дала мне Жюли, проверила и сунула за пояс. Это на крайний случай. Если придется шуметь.

Мегги встала позади меня.

Жюли посмотрела на нас, проверяя готовность, кивнула и аккуратно открыла дверь в коридор.

Там было безлюдно.

Можно было идти.

И мы пошли.

Спасать себя и наших мужчин, которые по наивности и глупой вере в свои силы, могли попасть в ловушку.

Эпилог. Дерил

— А не кажется ли тебе, братуха, что мы как-то не так живем?

Мерла, как всегда после третьего стакана, тянуло на философию. Он вкусно прикурил, откинулся к губернаторском кресле, которое очень легко сменило хозяина и теперь с готовностью грело поджарую Мерловскую задницу.

Дерил, покосившись на него из-под изрядно отросшей челки, только отхлебнул вкусного пойла, тоже оставшегося еще от Губернатора. Поразительно просто, сколько этот говнюк хорошего прибрал, что могло бы другим людям Вудберри пойти!

А уж сколько он скрывал, маньяк долбанутый!

Одна только комната с аквариумами чего стоила!

Дерил невольно поморщился, припомнив жуткую, заставленную разнокалиберными стеклянными ящиками стену. И из каждого ящика таращилась на него голова ходячего. И пасть скалила. И бельма лупила. Пиздец просто. Кем надо быть, чтоб такое делать? А Губер явно не просто делал. Он любил смотреть, сидеть, медитировать… На мертвые, скалящиеся головы ходячих… На фоне этого маленькая девочка-ходячая, найденная в одной из подвальных комнат, казалась небольшим отклонением. Капризом легким.

Ну приспичило Губеру свою мертвую дочь не хоронить, а мясом человеческим кормить… Это бывает.

А вот аквариумы с головами… Это уже, бля, жесткий изврат.