Вернуть или вернуться?

Основная ценность нашего сварочного аппарата – трансформатор. Сварка металлов уже запатентована. И на данный момент изобретатели испытывают большую проблему в поддержании силы тока. В трансформаторах, используемых для сварочных работ, стандартное напряжение электрической сети искусственно снижается почти в десять раз, чтобы повысить силу тока. Ток силой в несколько сотен ампер образует электрическую дугу между электродом и соединяемыми деталями. Тепла как раз хватает, чтобы расплавить металл.

У нас изначально планировалось использование генератора от ветряка, который уже даёт постоянный ток. Артём скомпоновал оборудование так, чтобы им можно было воспользоваться в XIX веке. Но, чёрт побери! Здесь всё же тот самый XIX век! Как легализовать эти устройства?

– Сейчас на месте будущего завода четыре мазанки. Как только возведут приличную кирпичную постройку, то перевезём всё это добро как английское или американское, – предложил Артём.

– Ты, пока там скважину бурили, прокачался до уровня уверенного пользователя сварочным аппаратом? – съязвил я.

– Я подобрал толкового парня, которого начну натаскивать в этой области, заодно и сам буду учиться, – ответил Артём. – В любом случае выбора нет.

– Только не говорите, что мне придётся ещё что-то патентовать, – напомнил о себе Серёга. – Каждый комплект документов, между прочим, обходится в четыреста рублей.

– Привилегии на электросварку уже существуют. Как вариант можно запатентовать применение переменного тока и дугу, возбуждаемую трёхфазным током. Но это вторично, мы же будем работать только для себя. По-тихому сварим и разберём оборудование, – успокоил Серёгу Артём.

– А ветряк, а всё остальное? – продолжал волноваться я. – Может, стоит воспользоваться существующими паровыми машинами, которые вырабатывают ток? Это более понятно для местного населения.

– Покупай динамо-машину, – не стал дальше настаивать на ветряке Артём. – Время ещё есть. Нам там целый отряд охраны нужен. Забор только наполовину возведён. Стальные листы ещё не заказали.

– А их ещё где-то хранить надо, – напомнила Вера Степановна. – Пока будет готов склад, успеете подвезти и оборудование, и листы.

– И на мою долю стальные листы заказывайте. Сваришь потом в школе водонапорную башню, – попросил я Артёма.

– У тебя ничего толком нет, зачем тебе сейчас башня? – поинтересовался друг.

– Как это нет?! – возмутился я. – Школа закончена. Печники кладут печи. Правда, сохнуть они будут долго, холодно уже. Дома преподавательского состава на следующий год поставим. Пока они и в городе поживут.

– Неправильный из тебя попаданец получается, – усмехался Артём. – Ты книжки читал? Там обычно приходит такой умник, трах-бах! – и у него уже всё построено и работает за пару месяцев.

– Идиоты у тебя попаданцы, – начал я злиться. – Сидят в тепле на диване, реалий не понимают. Тут пять дней дождь шёл, дороги размокли. Кирпич не было возможности подвезти. Всё, стройка встала.

– Серьёзно не работали? – уточнила Вера Степановна. – Я бы их…

– У меня для этого Епишка имеется. Он сразу перебросил артели на рытьё и штукатурку стен.

– А не дашь ли ты мне этого толкового прораба в Кривой Рог? – перебил Серёга.

– Дам, конечно, – тяжело вздохнул я. – Здесь на стройке процесс уже отлажен.

– А про «слишком умных» попаданцев ты прав, – продолжил Серёга. – Как вспомню распашку земли, так смеяться хочется над авторами, которые рассуждали на эту тему. Одна борозда плугом по целине занимает где-то тридцать минут. Туда и обратно – час. Надо весь день корячиться, чтобы обработать пятьдесят метров в ширину и полкилометра в длинну.

– И это нашим трактором, – напомнил Артём. – Лошадьми ещё дольше. Архип обещал пахать всю осень. Но у него в помощниках только малолетние сыновья. Хотя он сам по себе мужик упёртый. Что осилит, то сделает. Зря мы не стали озимые сажать.

– Артём, не зря! – возмутился я. – Сам себе противоречишь. У нас там один Архип из работников. И ты в курсе, какая это проблема – кого-то нанять. Это же не рабочие в городе. В любом случае всю голодную Россию мы не накормим.

По поводу найма тех, кто сможет распахать землю, мы ещё в сентябре поинтересовались. Станичники сразу отказались. У них своей работы хватает. Нет на Кубани столько свободных крестьян, уходящих на заработки. За работниками нужно ехать в среднюю полосу России. А у нас не было времени на это. В марте Сергей привезёт людей, тогда и начнутся на хуторе более масштабные работы.

Через год в России случится голод. Повлиять на климат мы не могли, предупредить об аномальной погоде я мог в своём журнале только намёками. Накормить своим зерном не успеем. Да и нужно ли? Когда Артём первый раз сказал, что, спасая народ от голодной смерти, мы можем повлиять на историческое развитие страны в целом, я возмутился. Он привёл аргументы. Спасем, к примеру, тысячу человек. Они дадут потомство и прирост населения. А затем случится засуха 1901 года, дальше недород 1905-го и так далее. А народа-то прибавилось. И всё это будет нарастать снежным комом.