— Замечательно. Осталась дождаться только Кару.
— О ком вы говорите, позвольте узнать? — разыгрывает полное непонимание ситуации Булова. — Хочу заметить, что это верх бескультурья — при всех обсуждать то, что знает лишь часть присутствующих.
Фыркает Золотинка.
Распаляется волчица, явно подначивая, чтобы выпытать побольше.
Прекращаю разговор с собственной второй сущностью. Однако, Марица успевает уловить мои эмоции и тут же открывает рот:
— Анила, не выспалась что ли? Чем тогда ночью занималась? Ушла-то рано.
— Выспалась, — отвечаю коротко, не реагируя на подначку, и поворачиваюсь к Цефу, — я смогу сегодня навестить девочек? Пожалуйста.
— Конечно, — следует мгновенный ответ. Ни секунды не тратится на обдумывание. — Уверен, малышки обрадуются, увидев свою спасительницу.
Сначала не понимаю, а лишь подсознанием улавливаю, что бета вожака ведет себя как-то немного по-иному нежели вчера. А тот все продолжает.
— Варфик уже предупрежден, отвезет в любое время, когда будете готовы.
Подмечает нестыковку Золотинка.
Резонно замечает Золотинка.
— Спасибо, Цеф, тогда минут через двадцать я и поеду.
— Лучше через час-полтора, — вклинивается в разговор Марица, поочередно даря улыбку мне и мужчине, — хочу составить тебе компанию, Анила. Но… мне нужно собраться.
— Ты? — сама не замечаю, как перехожу на более неформальное общение.
— Я, — еще шире улыбается оборотница. — Дом альфы, бесспорно, прекрасен, но сидеть в нем весь день — всё же скучно. Ты же не против? — правая бровь взлетает вверх.
— Нет, конечно, — отвечаю вслух.
***
О том, что задумала Марица, узнаю через пятнадцать минут после того, как мы отъезжаем от дома вожака.
Машина, за рулем которой находится непривычно молчаливый Варфик, преодолевает лишь треть пути, когда дорогу перебегает непонятно откуда выскочивший двуликий во второй ипостаси, а Булова, сидящая рядом со мной на заднем сидении, вдруг достает увесистый булыжник и со всего маха бьет оборотня в висок.
Не ожидающий нападения мой бывший надзиратель теряет сознание и заваливается в бок, а машина без управления врезается в дерево.
После невообразимого грохота и скрежета металла, наступает звенящая тишина.
— Ну и живучая же ты, дрянь, — раздается сквозь шум в голове злобный голос мегеры.
— Что? — уточняю, пытаясь сморгнуть пелену с глаз и понять, о чем идет речь.
В висках ужасно стучит, меня ведет из стороны в сторону, а, дотронувшись до лба, обнаруживаю глубокую кровоточащую рану.