Вернуть на круги своя

В очередной раз подбросив Родика, я аккуратно опустил мальца на пол и, улыбнувшись наблюдающей за нами, сидящей на оттоманке с книгой в руках, Ладе, обратил свое внимание на вцепившуюся в мою ногу дочку. Упрямая трехлетка тянула меня за штанину, требуя своего аттракциона… и кто я такой, чтобы отказать ей в такой радости?

Под веселый смех подлетающей к потолку Беляны, я выслушал рассказ сына об увиденном им ночью сне, о полностью съеденной за завтраком огромнейшей тарелке овсянки, о двух щенках, принесенных в жилую, техником Рольфом, о… в общем, обо всем на свете… и очередную просьбу об ограднике…

— Сын. Я думал, мы закрыли эту тему еще год назад? — Присаживаясь рядом с тут же прильнувшей ко мне Ладой, я усадил Белянку на колени и внимательно взглянул на стоящего передо мной Родика. Мальчик характерно засопел. Весь в деда. Бажен тоже так сопеть начинает, когда что-то не по его выходит.

— Я помню. Но, Велимирка…

— Родион Витальевич! — Тихий, но строгий голос мамки заставил ссутулившегося было сына, выпрямиться и расправить плечи.

— У Велимира, сына племянницы Заряны Святославны, оградник есть… — Ровным «взрослым» тоном проговорил Родик, но тут же сбился и совершенно по-мальчишечьи добавил, — вот он и нос задрал!

— А… так ты носами с ним померяться решил. — «Понимающе» протянул я. Лада рядом со мной тихонько фыркнула, но тут же стерла предательскую улыбку и вернула на лицо маску «строгой мамы».

— А что он… — Покраснев от возмущения начал было сын, но заметив, как Лада покачала головой, медленно выдохнул, старательно приводя себя в спокойное состояние.

— Сын, вспомни, зачем детям плетут оградники.

— Ну… — Быстрый взгляд в сторону «мамки» и решительно-бойкий ответ. — Чтобы проснувшиеся способности обуздать.

— И о чем это говорит? — Прищурился я. Сын задумчиво пожевал губу и растерянно глянул на меня.

— Вит, ему всего семь лет. Не требуй от ребенка слишком многого. — Тихо заметила Лада.

— Вот-вот. Слушай маму, она плохого не посоветует. — Тут же довольно закивал ребенок.

— Это точно. — Не удержавшись от улыбки, согласился я. — И тем не менее, раз уж ты сподобился давать советы отцу, то может и до ответа на мой вопрос додумаешься?

— Кхм. Родион Витальевич, если подумаете, то поймете, что в вопросе вашего батюшки, уже есть половина ответа. Или подсказка, самое меньшее. — Подключилась Рогнеда Болховна.

— Вот как? — Родик обвел нас взглядом, в котором явно читалась напряженная работа мысли… — Обуздать, да отец? То есть… Он не кон-трол-ли-ро-ва-ет это?

— Браво, сынок, браво. — Я похлопал в ладони. — Именно. Не хочу сказать, что это большой минус, все-таки, подобные вещи от детей зависеть не могут, но и хвастаться тем, что не можешь держать в узде собственное тело, по меньшей мере… неумно.

— Я понял. — Серьезно кивнул Родион, и тут же, словно вспомнив о чем-то, повеселел, — Ох, а ты ведь в зал собираешься, да? Уже ведь одиннадцатый час…

— Какой умный сын у меня растет. — Повернувшись к Ладе, с гордостью констатировал я.

— Весь в матушку, милый. — С улыбкой прощебетала жена, за что была тут же поцелована в щеку. Ну… не при детях же…

— Зал хоцу. — Подала голос Беляна, потянув меня за ухо.

Это был славный выходной, один из череды многих и многих. А следующим утром, в училище пришло письмо от князя Телепнева, с просьбой о встрече. Это было странно, хотя… Последние три года мы виделись с моим бывшим начальником все реже и реже, сталкиваясь, в основном, либо по делам наших ведомств, либо по заводским вопросам… да и то, чаще всего в последнее время, князь делегировал на собрания пайщиков, своего секретаря. Вот, разве что, обязательные приемы… там да, виделись, но ведь это не то, совсем не то. И хотя со стороны казалось, что все идет как всегда, в этом даже Высоковские были уверены, про Граца я вообще молчу, но я четко ощущал, что князь отдаляется от нашей компании. Исподволь, тихо уходит в сторону… И вдруг это письмо, как первый звоночек.

Разговор с князем вышел тяжелым и… очень неприятным. Три часа объяснений привели к тому, чего и следовало ожидать… Пай Телепнева был выкуплен самим объединением, благо у нас в законодательстве не предусмотрено ограничение срока, по истечении которого приобретенная доля должна быть продана какому-либо лицу. А вот деньги на выкуп пришлось собирать… Уж очень не хотелось выдергивать нужную сумму из оборота. Но, с помощью удивленных выходкой Владимира Стояновича остальных пайщиков, нам удалось собрать деньги, не залезая в «кубышку» компании. И снова дела покатили как обычно, хотя осадочек от телепневской эскапады остался неприятный. Сам же князь, на эту тему отказывался говорить, просто-таки, категорически, сведя наше и без того скудное общение к самому минимуму. Что, правда, никак не отражалось на его отношении к остальным пайщикам. Поначалу, те пребывали в некоем недоумении и откровенно дичились бывшего соратника, но постепенно их добрые отношения были восстановлены, а в глазах того же Берга и Хельги, при взглядах в мою сторону, поселилась вина, которую я сознательно старался не замечать.