Вернуть Сталина!

В начале 1948 года Сталин встречался с одним из руководителей югославской компартии — М. Джиласом. Разговор коснулся литературы, и среди советских писателей Джи-лас особо выделил Шолохова. Но, похоже, Сталин был в обиде на талантливого писателя, который так и не приступил к роману о Великой Отечественной войне, хотя после того памятного ужина прошло целых шесть лет. Джилас в своих «Беседах со Сталиным» пишет: «Сталин заметил, что в стране есть и лучшие писатели и назвал неизвестные мне фамилии, одну из них женскую».

Несмотря на обиду, после войны Вождь дал указание для Шолохова в станице Вешенской вместо разрушенного немцами дома построить новый. А спустя годы, во времена Хрущева, от Шолохова потребовали, чтобы писатель выплатил стоимость строительства. Не мог Хрущев простить Михаилу Александровичу, что он в числе первых осмелился выразить мнение о Сталине, идущее вразрез с его собственным. И звучали эти хлесткие слова, как звонкая пощечина: «Нельзя оглуплять и принижать Сталина… Во-первых, это нечестно, во-вторых, вредно для страны, для советских людей. И не потому, что победителей не судят, а прежде всего потому, что «ниспровержение» не отвечает истине».

В ответ на требование выплатить стоимость строительства дома Шолохов отправил Хрущеву дерзкую телеграмму, которая, кстати сказать, в архиве сохранилась: «Должен, не скрою. Отдам не скоро».

…Михаил Шолохов не приехал на похороны вождя, но 5 марта 1953 года в «Правде» был опубликован его взволнованно-душевный очерк «Прощай, отец».

Академик Тарле и другие

Осенью 1929 — зимой 1931 года была арестована группа известных ученых-историков. Более года шло следствие по делу 70-летнего академика С.Ф. Платонова и его сподвижников, в числе которых был и Е.В. Тарле (1875–1955). ОГПУ вменило им в вину намерение свергнуть Советскую власть, образовать Временное правительство с последующей реставрацией монархии в России. Е.В. Тарле, как блестяще владеющему основными европейскими языками предназначался пост министра иностранных дел. Премьер-министром должен был стать Платонов.

Сам «премьер-министр» — истый монархист, проповедник «правых взглядов», директор Педагогического института, незадолго до этого был в командировке в Париже и встречался там с великим князем Константином Константиновичем. Великий князь, по версии ОГПУ, строил планы на реставрацию царизма в России и давал инструкции на этот счет С.Ф. Платонову, у которого во время обыска был найден исчезнувший из Архива Академии наук в Ленинграде оригинал Акта об отречении от престола императора всея Руси Николая Второго Романова. Были найдены у С.Ф. Платонова также и другие важнейшие архивные документы, считавшиеся безвозвратно утерянными, которые попали в руки академика, когда он был в числе первых откликнувшихся на призыв В. И. Ленина в 1918 году «спасти от гибели наследие российской науки и культуры». Так он и «спасал» архивную документацию, беспардонно присваивая ее себе.

По этому делу привлекались Ю.В. Готье, В.И. Пичета, СБ. Веселовский, Е.В. Тарле, Б.А. Романов, Н.В. Измайлов, С. В. Бахрушин, А.И. Андреев и другие, всего 115 человек.

Хотя в духе того сурового времени Общее собрание Академии наук СССР приняло решение об исключении из своего состава арестованных «платоновцев», однако на этом собрании звучали и вполне независимые суждения, что никак не вяжется с нынешними обвинениями Советов в железобетонном тоталитаризме. Так, академик А.П. Карпинский (академик Петербургской АН с 1896 года, первый выборный президент Российской АН с 1917, президент АН СССР с 1925. — Л.Б.) заявил, что «критическое отношение к советской действительности, которое у нас существует, отнюдь не вызывает необходимости исключения из состава членов Академии Платонова и его коллег».

Надо сказать, что сам И.В. Сталин не принимал всерьез угрозу «платоновского переворота», рассматривая «контрреволюционный заговор» историков скорее как достойную сожаления перестраховку карательных органов. Поэтому на открытое судебное разбирательство он не пошел. Поэтому и приговор этим ученым оказался столь мягким вопреки ожиданиям общественности. Всем им по приговору суда предстояло провести несколько лет в ссылке в таких городах, как Самара, Уфа, Астрахань, Алма-Ата.

Как раз в Алма-Ату решением коллегии ОГПУ от 8 августа 1931 года был сослан Евгений Викторович Тарле, и именно здесь у него возник замысел, и он начал работать над своим блестящим «Наполеоном», отличавшимся раскованностью мысли, неординарным подходом к оценке фактов и событий, трактовке сложных исторических вопросов. Этот труд был впервые опубликован в 1937 году и сразу же приобрел широкую популярность. Еще до его издания И.В. Сталин лично в середине марта прочел эту книгу и остался ею доволен. На судьбе «Наполеона» и его автора никак не отразилось то обстоятельство, что рекомендовал Сталину эту книгу Бухарин, а редактировал «Наполеона» осужденный вскоре троцкист Радек.