Вернуть Сталина!

Женщина, которая за все эти годы ни разу не напомнила о себе увлечению своей юности, поднявшемуся до немыслимых высот, оставила работникам дома-музея любопытный рассказ о событиях более чем тридцатилетней давности:

«Наше знакомство длилось не больше месяца. Немало времени мы проводили вместе. Мы подолгу разговаривали о литературе, искусстве, книжных новинках. Чаще всего эти собеседования мы проводили в Александровском или в Детском садах, сидя в летние дни где-нибудь на скамеечке в тени. Если мы бывали дома у нас, вели себя свободно — читали, каждый про себя, что-нибудь.

Тогда в большой моде был Арцыбашев. Интересовал он и меня. Как-то Иосиф веско сказал: «Это писатель низменных чувств. Пошлый писатель, о пошлости и пишет». Однажды на обложке журнала мы рассматривали репродукцию с картины Леонардо да Винчи «Джоконда». Мне картина не понравилась. «Чего хорошего, — сказала я ему, — нарисована женщина, да и то хитрая». Иосиф со мной не согласился, сказав: «Может, и хитрая, но нарисована очень хорошо. Вы посмотрите, какая тонкая работа, даже жилки под глазами видны». И долго рассказывал потом о картинной галерее Лувра (в начале июня 1907 года проездом в Тифлис из Лондона И.В. Сталин остановился в Париже у Григория Чочиа, проживавшего по улице Rue Michelet,7, и вполне возможно, что он посетил Лувр. Известно, что он был тогда филокартистом, и после побега «Кавказца» из Вологодской ссылки на его квартире при обыске жандармы изъяли очень большое количество почтовых открыток с изображением классических картин).

Иосиф рассказывал мне о своих переживаниях в связи со смертью любимой жены (Кэто Сванидзе в 1907 году). Он мне часто говорил: «Вы не представляете, какие красивые платья она умела шить». Он понимал, что красиво. А ведь не всякий мужчина в этом разбирается».

Демонстрировались в Вологодском доме-музее И.В. Сталина и две открытки, которые были посланы им на имя Пелагеи Онуфриевой вТотьму Вологодской губернии. В ней Сталин сообщает, что по старому адресу писать уже не следует, так как там больше никто не живет, и что если понадобится его адрес, она может получить его у Петьки (Чижико-ва. — Л.Б.). В заключение он пишет: «За мной числится Ваш поцелуй, переданный мне через Петьку. Целую Вас ответно, да не просто целую, а горррррячо (просто целовать не стоит). Иосиф».

П. Онуфриева никогда о себе вождю не напоминала. Да и он, совершив побег из Вологды спустя две недели после того, как отправил эту открытку, с головой окунулся в революционную деятельность, а, встретив вновь уже выросшую дочь своего старого друга — большевика Сергея Аллилуева Надю, которой было суждено стать второй женой Сталина и подарить ему сына и дочь, и вовсе забыл свой вологодский платонический роман.

* * *

Еще один малоизвестный факт. Старый бакинец Н. Меликсетян на страницах большевистской газеты «Единство» (№ 2 за 1999 год) привел рассказ кандидата филологических наук Тамары Орловской о том, какую роль сыграл Иосиф Виссарионович Сталин в ее судьбе.

Дочь подполковника бронетанковых войск Красной Армии Виктора Орловского, павшего смертью храбрых в битве за Москву, в ту пору третьеклассница, послала «дедушке Сталину» письмо из Красноярска, где служил ее отец и откуда он вместе с воинской частью был отправлен на защиту подступов к столице Советского Союза. В своем письме девочка писала:

«Дорогой дедушка Сталин!

Мой папа, комиссар Виктор Орловский, защищая Москву, погиб. Мы живем здесь, в Красноярском крае, без родственников. После гибели папы маме стало плохо, а теперь она совсем разболелась. За нами ухаживают добрые наши соседи, но без дедушки и бабушки очень трудно жить, и мы можем погибнуть. Поэтому мы Вас просим: помогите нам переехать в город Баку к нашим родственникам, к дедушке и бабушке.

И пусть доблестные солдаты Красной Армии отомстят за нашего папу!

Целуем Вас крепко.

Тамара и Вова».

Вскоре семье было назначено постоянное пособие, а также единовременная денежная и продовольственная помощь. А через какое-то время в деревню Новоселово Красноярского края приехал личный посланец «дедушки Сталина», офицер Красной Армии, который оформил все необходимые проездные документы, и в его сопровождении семья Виктора Орловского переехала к родственникам в Баку. Убедившись, что перевезенные по указанию товарища Сталина дети и больная вдова комиссара благоустроены и будут обеспечены продуктами питания, офицер отбыл сначала в Москву, чтобы доложить Верховному об исполнении задания, а потом — по месту назначения.