Вернуть Веру

Недоделанный мачо отложил от себя приборы. Свел брови в одну линию и стиснул челюсти так, что выступили желваки. Очень похоже, Ника не посчитала нужным ему рассказать, что теперь со мной в одной команде работает. Потому что не так уж они были близки? Или… в принципе не считая это проблемой? Инт-е-е-ресно!

- Мой перерыв действительно закончился. Но поскольку я его провела вся в работе, думала, что мне удастся поесть, когда ее станет поменьше…

-  Как видишь, не стало. У нас проблема.

Ага. Как бы ни так. Ну, вот какого хрена, Стас, что ты, мать его, делаешь?!

- Я сейчас все решу, - процедила Ника и, положив ладонь поверх стиснувшейся в кулак на столе ладони любовника, ободряюще ему улыбнулась, а после, уже без всяких улыбок, перевела взгляд на меня: - Ты не мог бы нас оставить? Я буду через минуту.

Конечно. Я был бы последним ослом, если бы сейчас заупрямился. Собственно, я и так им был… В её глазах так точно. Да и в своих. Чего уж… Ну, не придурок ли?

- Пять минут, Ника.

Крутанулся на пятках и решительно зашагал прочь из ресторана. Хорошо хоть народу было немного. Все уже успели отобедать, а для ужина было рано. Фактически там и были только Ника со своим хмырем и еще два знакомых мне репортера за столом в углу. Но этим простительно. Этих и среди ночи могут сорвать, случись что интересное. И едят, когда выдается свободная минутка. А ведь я, кстати, тоже не ел!

- Ну? И что случилось? – спустя минут десять, не меньше, в монтажную заглянула Ника. Подперла стену спиной, сложила на груди руки. А потом и ноги скрестила, так чтобы основной вес приходился на здоровую. В общем, закрылась, как могла. А я только тут понял, что не придумал даже, чем бы ее озадачить.

- Вот… - выход нашелся сам собой. – Звонили шарики… Ты телефон забыла.

- И ты ответил? Хотя звонили мне?

- Кто-то же должен был принять сообщение о том, что их не найдется в нужном для съемки количестве.

Я нес полнейший бред. Ника ничего не сказала, но я это видел в ее глазах.

- Это все? Или будет еще что-то?

- Ты хоть с шариками вопрос реши.

- Решу.

- Замечательно. И постарайся в следующий раз в рабочее время заниматься работой, а не устройством личной жизни.

Ника сощурилась. И я подумал, что сейчас не миновать взрыва, но… Она резко кивнула и, оттолкнувшись задницей от стены, дернулась к двери.

- А тебе вообще не пришло в голову, что эта встреча как раз во многом и была продиктована интересами дела?

- Да что ты? Это какими же такими интересами?

- Следствие ведь наверняка уже получило доступ к данным обо всех детях, которым был поставлен диагноз СМА.

- И-и-и?

- Я надеюсь заполучить эту информацию тоже.

- И? Что это тебе даст?

- Возможно, нам удастся найти мать ребенка раньше, чем им.

Ника, наконец, отлепила взгляд от двери и повернулась ко мне в полупрофиль. Красивый, надо сказать. Изумительная линия скул… Идеально вылепленные губы без следа косметики, а ведь утром они были накрашены. Любовник съел?

- Окей. А зачем нам это, не расскажешь? – тряхнул головой, отгоняя от себя ненужные мысли.

- Расскажу! – Ника похромала через кабинет и без приглашения уселась в стоящее напротив меня кресло. – Думаю, никакая она не пропащая.

- Начинается…

- А ты сам подумай!

- Я думал об этом тысячу раз, Ника. Нормальные матери не бросают своих детей. Все. Точка.

- Даже если у нее не было выхода?

- Выход есть всегда.

- О, да брось! – вспылила-таки… Не сдержалась. Хотя до этого владела собой на зависть. – Послушай, я подняла статистику. В подавляющем большинстве случаев детей бросают сразу в роддоме. Вот скажи мне, зачем кому-то воспитывать ребенка почти два года, ночей не спать, а потом взять от него и с какого-то перепугу избавиться?

- А с такого! Нормального здорового ребенка воспитывать – это одно! Не забывай, что такой диагноз, как у Дашки, ставится далеко не сразу. А если наша кукушка из какой-то провинции, то дай бог, чтобы провинциальные врачи его вообще поставили! В записке что было написано, кроме имени и даты рождения? Правильно! Диагноз. Это тебе ни о чем не говорит?

- Говорит! Еще как говорит. Как раз о том, что матери ребенка было на него не все равно. Она же ухоженная была. Чистенькая вся… Сладкая. Ты где-нибудь видел таких в неблагополучных семьях?!

Что тут было сказать? И имело ли смысл? Раз уж Ника себе что-то вбила в голову. Если честно, я даже завидовал ее способности разглядеть что-то хорошее там, где я ровным счетом ничего такого и близко не видел. Я себе на ее фоне казался циничным просто до ужаса.

Я откатился в кресле к мини-бару. Достал бутылку Эвиан, свинтил крышку и отпил сразу половину. От холода, казалось, онемел мозг.

- Ну, что ты замолчала? Продолжай. Выкладывай свои соображения, раз уж начала.

- Я все время думаю об этой ситуации… И вот, к каким выводам пришла. Только не перебивай меня, окей?

- Без проблем. Я же сказал – выкладывай.

- Тебе не показалось странным то, что мать оставила ребенка  на съемочной площадке? Не возле больницы или полицейского участка, а именно у нас?

- Мало ли, что там в голове у этой дурочки творилось.