Вернуться из смерти

  Когда его перевернули, он оказался совсем ещё молодым парнем. И лицо его, конечно, было другим - но фамильное сходство просто бросалось в глаза. Так мог выглядеть младший брат этой девушки. И если сорвать с неё тулуп, под рубашкой наверняка обнаружится свинцовый медальон с изображением богини Борэйн. Как у того парня, что чуть не отправил к праотцам её саму.

  "Они всё-таки решились! - зло подумала она. - Тупые ублюдки, что же они творят!" Тайпти явственно представила себе, что будет дальше. Как падает, получив удар клинком или отравленной иглой, Артси. Допустим, убийца сумеет нанести удар со спины простодушного здоровяка, все сочтут убийцей его, а она под шумок сможет уйти. Но останутся другие вожди, и все они, даже самые миролюбивые из картиров, будут оскорблены до глубины души. Первый Большой Совет провели задолго до Харванидов - и с тех самых пор никто не осмеливался осквернить священное место пролитой кровью. Особенно - пролитой подло, рукой убийцы. И будет неважно даже, кто именно послал убийц: важно только, что панчаят это допустил.

  Потому после гибели предводительницы первыми наверняка ответят она с "любовником". После этого примирение станет невозможным, и Барск с его полутора тысячами наёмников, которым неохота гибнуть в безнадёжном бою, окажутся наедине с шестью тысячами людей Эвинны... и почти десятью - картиров со всего Сэрхирга. А стены города изрядно пострадали от землетрясений в Великую Ночь, и с тех пор толком не ремонтировались...

  Вряд ли после этого они пойдут дальше, скорее, кто-то останется обживать опустошённую землю лирцев, а остальные разбредутся, как и раньше. Но вот самим лирцам будет уже всё равно: их город, да и остальные селения, разнесут по кирпичику. И виной тому будут пятеро старых упрямцев, решивших, что яд и кинжал надёжнее переговоров...

  Мысли Тайпти летели, как пришпоренные, опережая тянущиеся густым мёдом мгновения. Предупреждать кого-либо - не хватит времени, в руке девицы уже появилась тонкая, матово блестящая игла - её предварительно обмакнули в отраву. А Эвинна стояла от неё на расстоянии вытянутой руки...

  Но и броситься на убийцу самой - нет времени. До предводительницы борэйнов пять шагов, сейчас это равнозначно расстоянию до любой из трёх лун. Да и драться её никогда не учили. А можно и просто напороться на иглу самой... И крикнуть что-то вроде: "Сзади!" - не выход. Тут не поле боя, пока она сообразит, потеряет драгоценные доли мгновения. Единственное, что ещё можно сделать...

  Рука Тайпти сомкнулась на факеле, что держал над головой молоденький паренёк. Конечно, он был сильнее женщины, но Тайпти оказалась быстрее, вдобавок знала, как правильно вывернуть деревяшку из руки - против большого пальца, и тогда или он выпустит факел, или сломается палец.

  Пламя на конце факела загудело, описав огненную дугу, обжигая кожу, несколько капель раскалённой смолы упали на плечо Тайпти. Но и это уже было неважно, потому что факел, кувыркаясь в воздухе огненным колесом, устремился к лицу убийцы. Девица оказалась ничуть не хуже, она успела чуть отклониться в сторону, пропуская факел над левым плечом, но рука с отравленной иглой отдёрнулась - и все усидели из-за спины начавшего разворачиваться Эгберта смертоносное жало. Вскрикнул один из присутствующих - этот уклониться не успел, и остатки горящей смолы обильно брызнули на лицо и бороду. Запах палёной кожи и волоса, ругань, топот и крики слились воедино.

  Когда эта проклятая плясунья швырнула горящий факел, Халишта заметила его лишь в последний момент. Если бы её внимание не было поглощено исключительно жертвой! Ведь учили же её с детства: надо держать в поле зрения всех присутствующих, отслеживая любое изменение обстановки. Но очень уж увлекла речь девчонки-жертвы - ладная, осмысленная, доходчивая, она даже стала немного сочувствовать борэйнам, чья родина медленно, но верно становится ледяной пустыней. Она едва не упустила момент - но всё-таки поспела уклониться. Увы, уходить от летящего в лицо пламени пришлось вправо, в противоположную от Эвинны сторону. Да ещё выходя при этом из-за широкой спины Эгберта, который по её замыслу и должен был "стать" убийцей.

  - А-а-а! - заорал кто-то за спиной. Видать, бедняга не успел увернуться.

  - Пожар!

  - Горим!

  - Тушите!!!

  Чинный порядок Большого Совета был сломан одномоментно, шатёр наполнился гарью, топотом, криками и стонами. Обожжённого, какого-то плюгавого и неказистого старикашку, вынесли на руках, огонь сбивали со стены шатра, факел забрасывали снегом и песком. Но всё это уже не имело значения, потому что проклятущая Артси соображала быстро. Она уже шатнулась в сторону, уходя на безопасное расстояние, со змеиным шипением из ножен вылетел кинжал, его лезвие рассыпало тревожные, с фиолетовым оттенком, отблески. Но уже разворачивался одетым в вороной панцирь торсом Эгберт, собой закрывая предводительницу, и привычная огромная секира легла в крепкие руки.