Вернуться из смерти

  Помнится, осознав разницу, Гестан рвал и метал. Только то, что ничего подобного джезайлам у повстанцев не было, и заставило его пощадить кузнеца. На радостях тот выковал второй, а потом третий джезайл - такие же гладкоствольные и громоздкие, но чуточку полегче. Все три самодельных джезайла командир доверил трём лучшим стрелкам, одного из которых звали Беофиран.

  Мысленно матерясь на неповоротливое оружие, Беофиран аккуратно воткнул сошку в размокшую землю, стараясь не шуметь, положил джезайл в держатель. Свою ручную пушку он зарядил заблаговременно, отведя боёк назад. Теперь широкий, в какой можно просунуть большой палец, ствол целился в тёмный провал, готовый изрыгнуть огонь и свинец. Вдавливая приклад в плечо, Беофиран целился во тьму.

  Первое время ничего не происходило. Беофиран уже хотел отругать напарника покрепче, чтобы не дёргал понапрасну. Но тут во мраке пещеры раздалось шлёпанье, потом зашуршало и запыхтело что-то большое, чёрное и нестерпимо зловонное, волна смрада сразу же забила остальные запахи. Миг - и чудище, будто принюхиваясь, замерло на пороге. Наверное, готовилось одним прыжком достичь кустов, и уж тогда...

  - Стреляй, Ирлифов выкидыш! - отчаянно заорал копьеносец, нацеливая своё оружие в сторону пещеры. - Мать твою, стреляй же!!!

  Ужас накрыл Беофирана мутной, давящей волной. Не как обычно, судорожно и неуклюже он дёрнул курок - и только ударивший по ушам грохот выстрела, да жёсткий удар приклада в плечо привели его в чувство. Ствол выбросил длинный язык пламени, в его свете он рассмотрел валящееся существо.Это был человек - с ног до головы облепленный зловонной чёрно-бурой грязью, и оттого почти не заметный во мраке. Тяжёлая пуля опрокинула его навзничь, бросив на склизкий пол, алебарда, которую человек держал в руке, повалилась следом, лезвие жалобно зазвенело о камни...

  В первый миг Моррест осознал лишь, что всё ещё жив. Признак тот же, что и при прошлом возвращении к жизни: у мертвеца не могут так болеть отбитые, да наверняка и сломанные рёбра, у него не может всё плыть перед глазами после удара головы о выступ стены, и уж точно ангелы, или кто там встречает умерших в загробном мире, неспособны так материться.

  - Ирлифова задница, ну и воняет от парня!

  - Ага, Бео, будто в нужник с пьяных глаз провалился. У меня кум как-то на свадьбе браги налакался - так и ухнул вниз головой. Справедливым клянусь - еле вытащили... Надо к Гестану тащить, пусть разбирается, кого ты привалил...

  - Не свисти, чучело огородное! Нам же не трупак тухлый нужен, а язык! Закопаем, чтоб не вонял, а как смена придёт, пойдём мыться.

  - Гля, Бео, да он дышит!

  Голоса звучали пусто и гулко, заполняя голову, но лишь едва задевали сознание. Ещё недавно Моррест мог идти в доспехах, смог бы, наверное, и драться с врагом. Теперь будто всё пережитое разом навалилось, и оказалось, что невероятно трудно даже моргнуть. Страх быть заживо погребённым придал сил.

  - Я... я живой... я свой... Воды... дайте...

  - Ты точно попал, придурок? - тут же обратился к стрелку счастливый обладатель рогатины. Странная смесь иронии и одновременно гнева звучала в его голосе.

  Стрелок виноватым себя не чувствовал. Он уже перезарядил свой монструозный джезайл, и, нацелив на чёрный смрадный провал дуло, снова занял пост. Пленника он оставил на напарника. Наконец-то обладатель рогатины, отложив оружие в сторону, прислонил к губам Морреста флягу с водой. Холодная, чистая, прекраснее райского нектара родниковая вода потекла в рот.

  - Да так близко я с закрытыми глазами башку снесу! - буркнул Беофиран обиженно. - Сам видел, как он отлетел, как шавка от пинка...

  - Отлетел он... Лучше глянь-ка, что на нём за доспех?

  Морщась от отвращения, копьеносец потянулся к покрытой коростой подсохших нечистот рубахе. Нет, рукой коснуться всё-таки побрезговал, подцепил рубаху остриём кинжала.

  - Смотри, ты точно попал. Вот дырка в ткани!

  - Я ж говорил, а ты: "придурок, придурок"! Тогда почему кишки не вылетели?

  - Хрен знает. Может, заговор какой... О, ты смотри, что я нашёл! Нет, ты глянь-ка, оторвись от своей дуры и глянь!

  Морреста передёрнуло. Вряд ли простые крестьянские парни знали про чудо-сплав - вполне могли подумать про почитателя Ирлифа. Сам Моррест после знакомства с настоящими арлафитами ничего против них не имел - но простые крестьянские парни могли и прикончить, не со зла даже, а просто из страха перед неизвестностью. И точно, здоровяк с рогатиной уже нацелил кинжал, готовясь вскрыть горло.

  - Вы люди Гестана? - прохрипел он, вложив в эти слова последние силы. - Я... От Баргена... Дело... к Гестану есть...