Вернуться назад

До закрытия портала на Рену оставалось не так много времени, а вопросов связанных с моим переездом предстояло уладить много. Джон, Мия и дети остановились вместе со мной у мамы на несколько дней. Никто не стал убеждать ее в том, что Джон не Реган, аргументировав это двойным именем, и к всеобщему облегчению мама ни о чём не догадывалась, просто радовалась за меня и моего мужа, постоянно приговаривая, — ну я же говорила!

— Ведь я была права, — ликовала она, — ты сделала правильный выбор и уверенна, что не пожалеешь, о том, что вышла за него.

— Да, — улыбалась я в ответ, глядя на Джона, играющего с детьми в гостиной, — хорошо, что послушала тебя, — саркастично добавила, искренне радуясь, что Реган не успел причинить ей вреда, и, встав из-за стола, отправилась в гостиную, чтобы обнять свою семью.

Повезло, что мама крайне невнимательный человек, и ее совсем не заботило, что за дети играли у нас в гостиной, что за недуг вдруг напал на нее, и почему Мия вернувшись из своего кругосветного путешествия, так скоро снова отправляется в путь. Главное, что сейчас, здесь, с теми, кого она так любит все хорошо, а остальное неважно. И с этим человеком я выросла! Я была очень благодарна ей, за теплый прием моего мужа, хотя, он очаровал ее раньше, чем меня.

Элеонора была рада снова увидеть Мию, и постоянно расспрашивала ее о том, как та живет. Мие пришлось многое нафантазировать, чтобы не вызвать подозрений. Не рассказывая маме многого, мы предложили переехать жить в дом к моему мужу, но она после долгих уговоров, все же решила остаться. Здесь ей было привычнее и понятнее все вокруг.

Пришлось, правда исходить немало инстанций, чтобы доказать, что она жива, и никогда не покидала этот мир, но Джон помог ей все уладить в короткие сроки. Неделя открытого портала очень быстро заканчивалась. Нам нужно было отправляться в путь, иначе пришлось бы остаться здесь на целых полгода, я бы не вынесла этого, так хотелось вернуться на Рену, я так давно не видела ее, конечно, всего лишь полгода, но если учесть, что я вспомнила кто я, то гораздо дольше. Рена была моим домом, а все, что было здесь, лишь приют для потерянной на двадцать два года души.

Оказалось материнство прекрасная, но безумно сложная вещь, особенно, когда ты мама сразу двоих малышей, которые испуганно смотрят на тебя, не понимая, почему ты такая неуклюжая. Придется многое навёрстывать, многому учиться, хорошо, что Джон и Мия помогают мне во всем. А дома у них есть няня, которая будет рядом со мной, если нужно двадцать четыре часа в сутки.

После долгих и мучительных прощаний, нескольких чаепитий и большого количества поцелуев, мы отправились в долгожданный путь, обещая вернуться через полгода, погостить у нее пару недель.

Добравшись до портала и пройдя его, оказались на станции, где нас уже ждал поезд. Предстояло провести в пути около восьми часов. Желающих прокатится на поезде, нашлось немного, путешественники с Земли редко пересекали эту границу, поэтому во всем составе оказалась лишь наша семья. Медленно и лениво большой и тяжелый состав двинулся с места, застучав металлическими колесами по рельсам, постепенно набирая скорость и гудя. Самым долгим и изнурительным был путь в темноте, периодически я дремала, и каждый раз открывая глаза, надеялась увидеть высокое изумрудное небо, но его по-прежнему не было, пока где-то вдали, едва слышно из-за стука колес не донесся гул падающей воды. Шум стремительно нарастал, раздался звонкий стук по крыше, и мир вокруг наполнился звездным светом и свежестью моря.

Пройдя через тоннель, соединяющие два мира мы сразу обрели крылья, и все стало совсем привычным и правильным. За окном простиралось высокое небо, так и манящее прикоснуться к нему. Не терпелось скорее выйти из поезда и отдаться этому необыкновенному чувству легкости, которое дарит полет, ощутить эту свободу, ни сравнимую, ни с чем другим, ни в этом мире, ни в каком либо другом. Подумать только, двадцать долгих лет я жила без этого, без Джона. Хорошо, что моя память была стерта, иначе, сошла бы с ума, хотя наверняка искала бы выход из этого ужаса и обязательно нашла его однажды. Но с другой стороны, если бы всего этого с нами не случилось, мы не смогли бы обрести друг друга снова и не испытали бы радости быть родителями.

Всю дорогу никак не могла налюбоваться на наших малышей. У них, как у полноценных жителей Рены были крылья, пока еще маленькие и неуверенные, но вполне полноценные. У дочки, ее назвали Эллой — белые, как молоко, у сына — Николаса, крылья как у отца — черные.

Ресницы у обоих длинные, густые, черные. Глаза у Эллы зеленые как небо Рены, а Николаса голубые как небо на Земле.

— Стоило потеряться во вселенной ради этого, — думала я, наслаждаясь морским воздухом и бесконечным простором.

Проведя в пути уже почти четыре часа, и выехав из туннеля сквозь водопад, сразу столкнулись с большой приливной волной, проходящий мимо нас по морской глади.