Вернуться в небо

Видимые в иллюминатор звезды означали одно: станция неуправляема. А все приборы ориентации: гиродины, основные и резервные гироскопные датчики… все вышли из строя.

Ситуации, при которой бы это произошло, Руслан представить просто не мог. Он в замешательстве снял маску, еще раз осмотрелся вокруг. Сверкающие кристаллы льда, покрытое морозным рисунком стекло купола, звезды за ним… Облачка пара вырывались изо рта при дыхании, чтобы осесть инеем на волосах, бровях, коже, воротнике комбинезона…

Руслан встряхнулся. Всего этого не могло быть… но тем не менее было. А значит, нужно брать себя в руки и что-то делать. Его готовили к разным внештатным ситуациям. Можно считать это одной из них.

Перво-наперво надо придумать, как связаться с ЦУПом. Если произошло что-то, практически вырубившее такую махину, как МКС, то вполне вероятно, спутники тоже вышли из строя. Поэтому нет и связи.

Он бросил взгляд на звезды… и вдруг его осенило.

Кроме бортовой аппаратуры на станции имелась старенькая УКВ-радиостанция для образовательных сеансов со школьниками и студентами. Почему бы не использовать ее для экстренной связи с центром управления?

Руслан присмотрелся к рисунку созвездий. Южный Крест. Получалось, МКС сейчас была над Южным полушарием. И — если судить по тому, как быстро смещались звезды, — станция вращалась. А значит, вскоре в пределах видимости должна появиться Земля. Когда же станция повернется к планете нужным боком и антенны УКВ-связи окажутся направлены к Земле, можно попробовать снова связаться с ЦУПом.

Снова надев маску, Руслан быстро вернулся в центральный модуль. Он торопился, однако, чтобы не потерять сознание: все же потратил несколько минут, чтобы открыть и запустить автономные литиевые патроны, поглощающие углекислый газ. Направил еще «живые» вентиляторы на свою рабочую зону, после чего стал снимать защитные щитки иллюминаторов на условном полу модуля.

Он успел. Когда Земля показалась в иллюминаторах, штатная УКВ-связь и любительская станция, были уже включены.

— ЦУП Европы, ответьте Международной космической станции.

Только шум.

— ЦУП, ответьте…

Взгляд упал на иллюминатор. И Руслан замолчал, потрясенный увиденным. В очередной раз.

За четыре месяца нахождения на орбите, он не раз наблюдал за родной планетой. С легкостью распознавал материки, моря, большие реки, крупные города. По заданию ЦУПов, да и для собственного удовольствия, они с Карлом сделали тысячи снимков поверхности.

Опытный взгляд безошибочно определил Средиземное море и итальянский «сапог», расчерченный белыми полосками облаков. Кое-где от поверхности исходило странное, едва различимое сияние, словно в небо с земли светили огромным прожектором, размером с небольшой город.

Но замер Руслан по другой причине: еще никогда ему не доводилось видеть Землю так близко.

Ни о каких четырехстах пятидесяти километрах заданной орбиты, не могло быть и речи. А это означало… станция падала.

Как? Почему?!

Какой бы катаклизм ни приключился, сколько бы часов Руслан ни пробыл в отключке — именно часов, ведь у него даже щетина на щеках и подбородке не успела отрасти, — станция не могла так снизиться. На это потребовалось бы…

Он бросился в лабораторный модуль, где у него хранились резервные лэптопы. Нашел их быстро — да и куда им было деться!

Стал пробовать включать. Один, другой, третий… Ни один, даже огоньками не мигнул: аккумуляторы сдохли. Руслан поискал глазами лабораторный лэптоп, подключенный в разъем, на который шло питание от солнечных батарей. Ведь Солнце же не могло погаснуть!

Счистил с монитора ледяную корку и, с замиранием сердца, нажал кнопку включения. Он чувствовал, что это важно. Очень важно!

К неописуемой радости, компьютер заработал. Засветился зеленый огонек питания, мигнул оранжевый — обращение к жесткому диску. Запустилась операционная система.

Как только загрузка завершилась, Руслан коснулся тачпанели и направил курсор в нижний правый угол, где по обыкновению располагались часы и календарь.

Но едва он вызвал на экране окошко с датой, внутри лэптопа что-то резко затрещало, из-под клавиатуры посыпались искры, потянул сизый дым, и монитор погас.

Но было уже все равно. Взмахнув руками, Руслан отлетел к стене, схватился за поручень и уставился отрешенным взглядом перед собой.

Он успел разглядеть дату, показанную компьютером. Правда только месяц и год, но и этого хватило. Потому что, если верить машине, то сейчас август две тысячи сорок шестого года. То есть с момента, когда Карл вышел в открытый космос, а Руслан запустил программу обработки данных с исследовательского модуля, прошло тридцать с лишним лет.

* * *

В этот раз Руслан быстро оправился от шока. Сознание уже получило несколько «тренировочных» ударов, что помогло принять очередную новость более спокойно.

Тридцать лет…