Вернуться живым

— Плохое в плане сверхъестественного. Ты это не улавливаешь?

— В начале недели было, — признался я. — А потом не обращал внимания.

— Думаю, мы бы уже уловили то, что ищем. Вернемся к ребятам.

Я выдохнул с облегчением. Звучало как план. С каждой минутой здесь мне казалось, что Перри забирали от меня все дальше. Я так старался открыть ее, она была уязвимой со мной, и теперь я боялся, что дверь закрывается, и я больше не получу этот шанс. Да, я сам был виноват, но не мог не думать о том, что сказала до этого Роза, что все еще не закончено.

— Думаешь о Перри? — спросила Роза через пару минут.

Я смотрел в окно, тьма скрывала заброшенные машины, разбитые дома и людей, что смотрели на улицы злыми глазами, ожидая повода, чтобы показать миру, как им надоела их жизнь.

— Я всегда думаю о ней, — сказал я.

— Декс, — начала она, может, решив еще раз напомнить, что любовь победит все, или еще раз утешить. Но звучало так, будто слова застревали в ее горле. Я посмотрел на нее с тревогой. Она смотрела удивленно перед собой большими глазами, раскрыв рот.

В желании скорее вернуться она поехала по длинной темной улице, где не было машин и не кричали люди. Я надеялся миновать так худшую зону и добраться до дороги.

Но эта улица не была такой безобидной или заброшенной, как выглядела. В конце улицы, возле огней и шума проезжающих машин, толпа людей стояла посреди дороги. Казалось, их двадцать или тридцать, но никто не выделялся в толпе. Они просто стояли, покачиваясь. Группа людей чего-то ждала.

— Собрание соседей? — спросил я, хотя становилось не по себе, кожу голову покалывало.

— Вряд ли, сахарок, — сказала тревожно Роза и замедлила машину. — Лучше нам развернуться.

— Хорошая мысль, — сказал я. Она посмотрела в зеркало заднего вида, чтобы убедиться, что сзади никого нет, собиралась развернуть машину, но вдруг грузовичок запыхтел и затих посреди улицы.

— Чего? — завопила она, ударяя по газу. Педаль опускалась под ее весом. Грузовик умер, фары потухли. Она безумно пыталась завести его, но ключ даже не поворачивался. — Блин, прости, черт, черт, черт!

Мое сердце подбиралось к горлу. Я смотрел на толпу перед нами, приглядывался к ним. Они были слишком далеко для угрозы, что бы ни собирались сделать. Но если машина скоро не заведется, нас заметят. И если нас заметит эта толпа в гетто, все будет ужасно.

— Что такое? — спросил я, боясь отводить взгляд, боясь, что тогда нас заметят. Хотя бы фары не горели. — Так всегда происходит, когда ты в опасности?

— Не знаю! — она заколотила гневно ладонью по рулю. — Не знаю, так еще не было. Машина умерла. Блин!

— Ладно, — медленно сказал я. Пока люди не двигались, может, они и не видели нас. Может, нам повезет. — Ты разбираешься в машинах?

Она с отвращением посмотрела на меня, быстро открыла дверь и выпрыгнула, подошла к капоту. Я тоже выбрался, воздух стал прохладным и чуть влажным. Хотя дома по краям улицы были заброшенными, я ощущал на себе миллион взглядов. Тревога в голове медленно стекла к шее, по спине и до задницы.

— У тебя есть в этом опыт? — спросила Роза, открывая ржавый капот. Я скривился от шума, что она издала, посмотрел, заметила ли толпа. Они стояли там, не двигались, только покачивались, как камыш на ветру.

— Я не знаю, как это исправить, если ты об этом, — сказал я. — Но похожее было со мной в Нью-Мексико.

— Ага, и?

— Думаю, это была работа нескольких злых шаманов, — я быстро взглянул на нее. На ее лице возникло осознание. Конечно, ее грузовик не просто так отключился. Это была работа Бокора. И это значило…

Она посмотрела на толпу в конце улицы.

— Надеюсь, это просто бандиты.

Словно услышав ее, толпа пошевелилась. Мы пару секунд смотрели на темные силуэты на черной улице, чтобы понять, идут они к нам или нет. Они шли к нам. И довольно быстро. Они не были бегунами, но неплохо справились бы с марафоном.

— В машину, — тихо сказала Роза. — Живо.

Она захлопнула капот, мы забрались в машину, и она попыталась завести машину, ударила по газу. Как и раньше, результата не было. И толпа была в паре ярдов от нас.

— То зомби или люди? — завопил я. — Зомби или люди?

— Не знаю, — проскулила она. Но я знал, что она понимает. Они были ближе, и я видел их силуэты и лица. Выражения лиц. Они были крупными, темнокожими, хотя местами виднелось несколько белых, на их лицах были безумные татуировки, синяки и безумные глаза. Люди, до которых никому не было дела, если они пропадут или умрут. Люди, на чьи могилы плевали. Их тратили.

Они выглядели безумно. Они не сохранили человечность. Они пускали слюни, щелкали зубами и вытягивали руки. Как зомби из кошмаров. Только эти были хуже. Потому что группа двигалась в унисон, словно стая злых птиц, и они были быстрыми, когда хотели. Они уже бежали.

Я видел, что Роза хочет бросить машину и бежать, но это было бы верной смертью. Я схватил ее за руку и в панике сказал:

— Я попробую завести машину.

Я прижал ладонь к ключу и сосредоточился изо всех сил, надеясь, что душой смогу подавить то, что со мной сделали, что сделали с нами, что я могу обернуть эту силу.

Машина завелась с ревом. Фары загорелись.