Вернувшиеся

Л о н а.   А ты, Карстен?

Б е р н и к.   Я ухватился за этот слух как за соломинку.

Л о н а.   И подлил масла в огонь?

Б е р н и к.   Я слухи не опроверг. Кредиторы не давали нам житья, мне надо было во что бы то ни стало успокоить их, чтобы у них не закралось и тени подозрений в надежности нашей фирмы: да, нас постигло несчастье, надо подождать, не наседать, мы со всеми непременно расплатимся.

Л о н а.   И расплатились?

Б е р н и к.   Да, Лона. Этот слух спас наше семейное дело и обеспечил мне мое сегодняшнее положение.

Л о н а.   То есть твое положение обеспечено ложью?

Б е р н и к.   Кому она тогда навредила? Юхан не собирался возвращаться.

Л о н а.   Ты спрашиваешь, кому навредила ложь? Загляни в свою душу – а она не пострадала тогда?

Б е р н и к.   Кому в душу ни загляни, всегда найдешь червоточину, которую человек красиво замазывает.

Л о н а.   И вы называете себя столпами общества!

Б е р н и к.   Лучшей опоры у общества нет.

Л о н а.   А зачем ему опоры, для чего поддерживать такое общество? Что здесь в чести? Ложь и уловки, больше ничего. Вот ты, лучший человек города, благоденствуешь в роскоши и счастье, в силе и славе, а ведь ты опорочил невинного человека, ославил его как преступника.

Б е р н и к.   Думаешь, я недостаточно глубоко осознаю, что обошелся с ним несправедливо? Думаешь, я не готов это исправить?

Л о н а.   Как исправить? Ты расскажешь правду?

Б е р н и к.   И ты могла бы это потребовать?

Л о н а.   А как еще можно исправить такую несправедливость?

Б е р н и к.   Я богат, Лона. Юхан может потребовать сколько хочет…

Л о н а.   Отлично. Предложи ему денег и послушай, что он тебе ответит.

Б е р н и к.   Ты знаешь, какие у него планы?

Л о н а.   Нет. Он молчит со вчерашнего дня. Все это в одночасье превратило его во взрослого зрелого мужчину.

Б е р н и к.   Я должен с ним поговорить.

Л о н а.   Вот и он.

Справа входит   Ю х а н.

Б е р н и к   (делает движение ему навстречу). Юхан!

Ю х а н   (уклоняется). Начну я. Вчера я дал тебе слово молчать.

Б е р н и к.   Да, ты дал слово.

Ю х а н.   Но тогда я еще не знал…

Б е р н и к.   Юхан, позволь мне в двух словах объяснить тебе суть дела.

Ю х а н.   В этом нет нужды. Я все отлично понимаю. Фирма в ту пору была в тяжелом положении, я уехал, мои беззащитные имя и репутация оказались в твоем распоряжении. Я не очень виню тебя, мы были молоды и легкомысленны. Но сейчас мне необходима правда, и ты должен заговорить.

Б е р н и к.   Как раз сейчас мне необходим весь мой моральный, весь нравственный авторитет, поэтому сейчас я заговорить не могу.

Ю х а н.   Я не принимаю близко к сердцу байку о моих похождениях, которую ты породил. Но за то, другое, ты должен взять вину на себя. Дина станет моей женой, я собираюсь остаться и строить с ней жизнь здесь, в городе.

Л о н а.   Ты решил так?

Б е р н и к.   С Диной? Как законной женой? Здесь в городе?

Ю х а н.   Да, именно здесь в городе. Я хочу поселиться тут назло клеветникам и сплетникам. Но я не смогу добиться Дины, ты должен меня освободить.

Б е р н и к.   Ты понимаешь, что признавшись в одном, я тем самым возьму на себя и второе? И не говори, что по бухгалтерским книгам видно, что деньги не пропадали. Ничего не видно, потому что наши бухгалтерские книги тогда велись кое-как. Но даже если бы я мог предъявить цифры, чего бы я этим добился? Я все равно буду выглядеть как человек, который спас себя неправдой и который пятнадцать лет позволял этой неправде и всему, что на нее наслоилось, спокойно укореняться, пальцем не пошевелил, чтобы этому помешать. Ты наверно забыл, как устроено местное общество, иначе понимал бы, что со мной в ту же секунду будет покончено раз и навсегда.

Ю х а н.   Я могу сказать тебе только, что возьму дочь мадам Дорф в жены и буду жить с ней здесь, в городе.

Б е р н и к   (вытирает пот со лба). Послушай меня, Юхан – и ты тоже, Лона. Я сейчас, как раз в эти дни, нахожусь в положении чрезвычайном. Настолько, что, если вы нанесете мне этот удар сегодня, вы меня уничтожите. Но не только лично меня, а еще и великое и благое будущее этого общества, которое все же остается вашим отчим домом.

Ю х а н.   А если я не нанесу тебе этот удар, то собственными руками уничтожу свое будущее и свое счастье.

Л о н а.   Продолжай, Карстен.

Б е р н и к.   Тогда выслушайте меня. Суть дела в железной дороге, и с ней все гораздо сложнее, чем вы думаете. До вас наверняка дошли рассказы, что в прошлом году обсуждалось строительство приморской железной дороги. За прокладку ее вдоль моря ратовали многие люди с именем и весом и в городе, и в округе, и в прессе. Но я сорвал этот план, потому что он угрожал прибрежному пароходному сообщению.

Л о н а.   А в прибрежном пароходном сообщении ты заинтересован лично?