Вернувшийся к рассвету

В корпусе четвёртого отряда стоял привычный гвалт, пионеры носились из «чемоданной» комнаты в палаты и обратно, кто-то из мальчиков постоянно ошибался дверьми и вылетал из девчоночьей палаты с раскрасневшимся лицом. Девочки сбились в стайки и щебетали, внимательно оглядывая собеседниц — годится в подруги или нет? Не слишком ли красивая, не затмит? В углу веранды двое щеглов, одинаково стриженных «под ноль» и оба в белых футболках, толкались взглядами и примерялись, как половчее заехать противнику по уху. Олег на них шикнул и несостоявшиеся бойцы медленно, подволакивая ноги и сердито оглядываясь, разошлись по углам. Марине, выглянувшей из комнаты вожатых, Олег выразительно кивнул на драчунов — проследи. Марина кивнула и энергично вторглась в процесс воспитания, руководства и ознакомления с лагерной жизнью. Крепко ухватив одного из стриженых, завела его в крайнюю палату и через секунду её голос громко спрашивал: «А умеют ли дети заправлять кровать, по настоящему, по-пионерски?».

Эта справится. Олег поискал взглядом мальчика с фотографии, по себя отмечая, что что-то ему мешает, царапает непривычностью. Какой-то неестественный в этом океане гама островок тишины.

«Чёрт! Именно в этом же отряде тот самый переросток Калявин из второгодников! Да ещё и поздний, пошедший в первый класс в восемь лет».

Олег устремился к двери в третью палату.

В палате стояла тишина. Не мёртвая, не напряженная, другая. По-деловому сосредоточенная и сконцентрированная. В палате ели. Наплевав на все правила поведения в лагере, группка «деловых» — Олег приклеил ярлык не задумываясь — уронив на бок тумбочку и рассевшись рядком на кроватях, поглощала абрикосовый компот, закусывая его рассыпающимися в пальцах пряниками. Рожицы малолетних гурманов были липкие и довольные. Остальные пионеры в палате, в процессе поглощения вкусностей участвовали лишь взглядами и сглатываемой слюной. Совершенно не удивившись, Олег обнаружил в этой тёплой компании и второгодника Калявина и интересующего его Олина.

— Так и что же здесь происходит? Нарушаем правила внутреннего распорядка лагеря, молодые люди?

Звякнула уроненная на пол банка с остатками компота, испуганно заворочался на кровати, прогибая панцирную сетку и валя на себя соседей, второгодник Калявин.

Олег грозно смотрел на провинившихся, воплощая в себе в глазах пионеров ужас неотвратимости наказания и возмездия за страшное преступление — поедание пряников и распитие компота прямо в палате!

Кто-то из застигнутых Олегом детей испуганно ойкнул, кто-то шумно сглотнул. Только Олин, вдруг глупо хихикнул и ответил, давя в себе рвущийся наружу смех:

— А мы тут, знаете, всё плюшками балуемся…

Но тут же посерьёзнел, как-то незаметно быстро, ловко огибая колени сидящих, оказался возле старшего вожатого и произнёс, твёрдо смотря Олегу в глаза:

— Товарищ старший пионервожатый…

Не закончив фразу, Олин требовательно посмотрел на вожатого и Олег невольно представился:

— Олег Юрьевич.

Олин задумчиво кивнул, словно принимал услышанное к сведению и продолжил:

— Олег Юрьевич! Банка с компотом открылась случайно, а пакет с пряниками порвался об застёжку сумки. Пропало бы всё, а жалко. Ведь холодильников в корпусе нет и продукты хранить детям негде!

Сказано это было таким обвиняющим тоном, что Олег несколько растерялся и даже почувствовал свою прямую вину за отсутствие холодильника в отряде. Цугцванг. Надо что-то говорить, да только что? Но тут в палату внеслась запыхавшаяся Васнецова, а Олег краем глаза заметил разорванную простыню на соседней койке.

— Васнецова!

— Да, Олег Юрьевич! — напугано пискнула девушка, одновременно бледня и краснея от строгого тона старшего вожатого.

— Как же вы так следите за лагерным имуществом? Разберитесь, что произошло с простынею. А вы…. — Олег обернулся к замершим пионерам.

— А мы уже всё убираем и моем пол! Ведь, правда, ребята?

Гул согласных голосов и стремительные фигуры, испаряющиеся с недоеденными пряниками в руках в дверном проёме, были ему ответом.

«М-да… Интересный пацан этот Олин. Соображает быстро и как надо. Ловко он меня с темы сбил!». Олег закинул руки за голову. То, что в палате его сделали на раз, и инициатива в разговоре принадлежала мальчишке, от себя он скрывать не собирался. Молодец, что ещё сказать, смог.

Олег качнулся на стуле и уставился в светлеющую темноту за окном: «А глаза у него обычные и никакой тени в них нет. Намудрил тут что-то товарищ капитан! И вообще, спать пора ложиться, утро уже. Завтра посмотрим, что смена грядущая нам готовит!».

Олег захлопнул журнал и с наслаждением потянувшись, вышел из комнаты совета дружины.

На улице было светлело, и несмелый рассвет красил в свои цвета край неба.

Глава шестая