Верные враги

Я лукаво подмигнула колдуну и, лихачески откинувшись назад, хлопнула жеребца по крупу, посылая в галоп. За мной с гиканьем припустил дракон, а там и Верес – настроение было хорошее у всех, даже у лошадей.

Жаль, ненадолго.

Дома действительно виднелись. И только.

Не гоготали гуси, не мычали в хлевах истосковавшиеся по пастьбе коровы. Не скрипел колодезный ворот, не хлопали дверьми неугомонные ребятишки, не хохотали девушки, притворно отмахиваясь от зубоскалящих парней.

Некому было мычать и хохотать.

На яблонях сидели вороны. Много, больше сотни, хищными взглядами напоминая расквыр. Раньше я относилась к этим птицам совершенно равнодушно, но сейчас зябко поежилась и подняла воротник. Вороны неотрывно смотрели вниз. На щедро накрытый стол.

Брошенное посреди дороги коромысло с ведрами, от которых тянулись ледяные дорожки. Опрокинутая телега с безголовой лошадью в оглоблях, вытянувшей закостеневшие ноги. Ворохи рассыпавшегося по всей улице сена, клоки висят даже на смородиновых кустах за заборами. Вышибленные окна, проломленные двери. Зияющие дыры в соломенных крышах. И повсюду – кровь, кровь, кровь... алая, багровая, черная... каплями, пятнами, широкими полосами в снежных бороздах... потеками и сгустками на бревенчатых стенах...

А прямо посреди улицы, за заборами, поперек порогов, на белых простынях уходящих вдаль полей – черные бесформенные груды, некогда бывшие людьми. Неестественно скрюченные или, наоборот, словно распяленные на невидимой дыбе. Разорванные пополам. Выпотрошенные, с растянутой на несколько саженей требухой...

Мрак и Верес одинаково побелели, как будто эту кровь выпустили из их собственных жил. Даже у меня подкатило к горлу. У Реста традиционно пошло дальше. Единственным, кому удалось сохранить хотя бы относительное спокойствие, была Вирра. Она, правда, притихла, полуобернувшись и обхватив меня руками, но в широко распахнутых лазуритах плескалось скорее удивление, чем страх.

Дракон с трудом облизнул губы. На таком морозе этого делать не следовало, но хоть какое-то подтверждение, что сам ты еще жив. Негнущимися пальцами стянул повязку.

– Кто мог сотворить такое, Верес? – Колдун не ответил. Кажется, и не услышал.

– Они здесь.

Все обернулись ко мне.

– Вороны не торопятся слетать на землю. Они их видят. Или ощущают. А я чую.

– Кого, Шел? – Верес осекся, уставившись на один из трупов.

Тишина стала совсем уж нехорошей.

Труп дернулся еще раз. И еще. Эдак покорно, я бы даже сказала, деловито. Словно его кто-то жрал.

– Драпаем отсюда, – одними губами велела я.

От трупа донеслось недовольное рычание, обгрызенная догола кость шлепнулась на розовый снег.

Теперь уже и Верес заметил ручейки трехпалых следов, неспешно стекающиеся к околице. Мрак шумно сглотнул. Похоже, так быстро уходить из гостей тут было не принято.

Я закрыла глаза – они только мешали, сбивая с толку.

Их было семь. Тварей, пахнущих нежитью, псиной и чем-то новеньким. Едва слышно позвякивающих шипастыми звеньями ошейников и заинтересованно облизывающихся.

Кэльпи занервничали, засучили ногами, сдавая назад, видеть они это гадство не видели, иначе понесли бы сразу, а не лишь когда пустота дохнула плотоядным рыком, семью атакующими вихрями расшвыряв снег.

Скорость твари набирали медленно, дав нам саженей тридцать форы. Зато уверенно ее держали, прошивая снежное полотно семью голубоватыми строчками. Только потрескивал наст, проламываясь и крошась под мерно работающими лапами.

Им не было нужды выть или рявкать, как волчьей стае. Они не загоняли добычу. Они знали, что всё равно ее догонят.

Так бы и вышло, причем довольно скоро, будь под нами обычные лошади, – даже та чалая кобылка из прославленных степных табунов, приглянувшаяся Вересу на торжище. Прошло минут десять, а расстояние между нами почти не сократилось. Но и это «почти» мне совершенно не нравилось. Ни уставать, ни отступать призрачные твари не собирались, а снег держал их немногим хуже кэльпи. По полсажени уступки в минуту – вроде бы и немного, но когда хищники готовы гнать добычу и час, и день, а кони, хоть и волшебные, но не железные, стоит задуматься об изменении стратегии. Хотя бы помолиться, что ли.

Верес решил для начала поколдовать. На всем скаку обернулся, издал низкий сиплый звук, торопливо прокашлялся и разразился длинной невразумительной фразой – а может, и одним словом, гхыр их чародейский язык поймешь.