Верный меч (ЛП)

Несколько десятков домов с высокими крышами теснились к югу от церкви, над соломенными крышами плыл дымок. За ними раскинулись поля, где мужчины и мальчики высевали зерно, либо гнали на выпас овец и коров. Все останавливались и смотрели на нас, когда мы проезжали мимо: без сомнения рыцари появлялись здесь не часто.

Один дом стоял отдельно от остальных. Он находился на северной стороне участка и соединялся с церковью длинным помещением обители для паломников и больных, и я догадался, что здесь должен жить преподобный. Недавний дождь оставил глубокие лужи и затопил площадку перед крыльцом. Мы оставили наших лошадей рядом и через узкую арку вошли в зал. Крышу подпирал ряд каменных столбов, окрашенный в белый, красный и желтый цвет, на них опирались тисовые балки.

Когда мы приблизились к дверям покоев декана, я начал различать голос, читающий нараспев по-латыни. Это было похоже на Писание, но я не мог вспомнить стих.

— Он должен быть здесь, — сказал я Эдо и Уэйсу, когда мы остановились на пороге.

Двери не были заперты, и я с силой распахнул створки. Они с грохотом ударились в каменные стены, посылая вперед двойной сигнал о нашем появлении.

В дальнем конце зала в свете свечей круглолицый человек стоял за аналоем перед толстым томом Евангелия. Щеки его были румяны, а круглые уши торчали по обе стороны блестящей лысины; почему-то он показался мне знакомым, хотя я не сразу смог понять, чем именно.

Он перестал читать и замер с приоткрытым ртом. Еще двенадцать каноников, все в черных одеждах, сидели на деревянных скамьях вдоль стен. Все они оглянулись; некоторые вскочили на ноги, но так же резво сели на место, когда увидели наши кольчуги и ножны у пояса.

Я спросил:

— Преподобный Уилфин?

— Я У-уилфин, — сказал человек в конце зала, его голос дрожал, когда он отступил от Евангелия. — Кто вы? Что случилось?

И вдруг я вспомнил, где видел его. Здра-а-асьте. Он был тем самым священником, которого я видел в Лондоне в ночь нападения. Казалось, это было так давно, что все подробности той ночи почти исчезли из моей памяти. Лысая голова, красные щеки, торчащие уши: все вернулось ко мне сейчас так ясно, словно я снова очутился на углу улицы перед той церковью.

Это означало, что он тогда говорил именно с Гилфордом. Другие предположения не имели смысла; в этом деле было слишком много совпадений. Сейчас я видел, каким глупцом оказался. Если бы я больше доверял своим глазам, то не позволил бы обмануть себя, и сейчас мы бы, возможно, избежали многих хлопот. Но, конечно, тогда я бы ничего не узнал об Эдгите и Гарольде. Я мог только надеяться, что еще не слишком поздно, чтобы загладить свою вину.

Я уставился на декана.

— Ты, — сказал я. — Ты был в Лондоне четыре недели назад.

Может быть, он слишком испугался, а, может быть, ответа на мой вопрос просто не предполагалось, потому что он продолжал молчать.

Я пошел к нему по каменным плитам.

— Ты будешь это отрицать?

— Но как… — начал Уилфин, все еще спотыкаясь на каждом слове. — Откуда ты знаешь?

— Я видел тебя у церкви Святого Эдмунда. В очень интересной компании. Ты разговаривал со священником Гилфордом и состоишь с ним в заговоре против виконта Эофервика Гийома Мале и против короля.

Среди до сих пор молчавших каноников поднялся ропот, я заметил, как они начали переглядываться. Они меня не интересовали; я был занят выяснением правды.

— Нет, — сказал декан, пятясь к стене. — Это не правда. Я ничего не говорил против короля, клянусь!

— Декан верный слуга короля Гийома, — заговорил один из каноников. — Ты не можешь приходить сюда и разговаривать с ним подобным образом, а тем более обвинять в таких ужасных делах.

Я повернулся к тому, кто изрек эту речь: жилистый человек немногим старше меня. Похоже, меня так перекосило, что он отпрянул к стене.

— Мы не уйдем, пока не получим ответы на вопросы, — сказал я, а затем добавил для всех остальных. — Идите. Мы будем говорить только с деканом.

Он посмотрел на меня, потом на Эдо и Уэйса, которые предупредительно положили руки на рукояти мечей.

— Иди, Этельрик, — сказал Уилфин. — Господь защитит меня.

Человек по имени Этельрик колебался несколько мгновений, но, в конце концов, здравый смысл возобладал, и он подал знак остальным каноникам. Я смотрел, как они выходят из комнаты. Уэйс закрыл двери после последнего из них, а затем уложил поперечный брус в железные скобы. Я находил маловероятным, что любой из них попробует напасть на нас, тем более, что все они разглядели наши мечи, но я всегда хотел избежать насилия, если видел такую возможность.

Все это время декан не двигался, словно его ноги вросли в каменный пол. Я подошел к нему, а он смотрел на меня широко раскрытыми глазами.

— А теперь скажи мне, — спросил я. — Если вы не были в сговоре, то что вы там делали.

— Я приехал получить указания, Мале посылал их мне через своего капеллана, Гилфорда. Он хотел перенести тело Гарольда в другое выбранное им место.

— Он хотел, чтобы его перевезли? — спросил Эдо, но я махнул ему помолчать.

Я сам позабочусь обо всем.