Вероника, я люблю тебя! (СИ)

— Знаю, что очень сильно хочешь меня поцеловать, но, боюсь, я не смогу сдержаться. Это мне, итак, дается с трудом каждый раз, когда ты меня касаешься, малыш. А мы тут на виду у всех. Сейчас темно, но соседи-то у тебя любопытные, да? Мне-то все равно, но тебе будет неловко. И представь, что будет с твоей мамой, если она увидит, как я прижимаю к капоту ее дочурку.

Он тихо смеется. Я оглядываюсь назад и смотрю в окна своего дома. Мама вряд ли легла спать. Она не ляжет, пока меня нет.

Слова Марка о том, как я на него действую, сильно волнуют меня. Неужели он, правда, все это чувствует? Еле сдерживается, когда я касаюсь его?

— Я уже не маленькая, но, ты прав, это будет для мамы ударом.

Я красная как рак. Он прекрасно понимает, как сильно я смущена.

— Давай, иди домой, малышам пора в кроватку.

Он легонько подталкивает меня к дому. Мне так не хочется уходить! Хнычу.

— Иди, или я возьму тебя на руки и сам отнесу в кровать, Вероника. И пусть твоя мама злится сколько угодно.

Знаю, что он шутит. Ведь шутит? Или все-таки нет? Как воспринимать его слова?

Я иду до дома и захожу внутрь. Тут темно, одиноко и не хватает Марка.

Глава 8

Всю неделю мама со мной не разговаривает. Похоже, она объявила мне бойкот. Я стала замечать, что она всё чаще приходит домой за полночь, а пару раз и вовсе утром. Где она бывает, я не знаю. Но для человека, который поучает меня и осуждает за то, что я хожу гулять, она ведёт себя очень странно, неправильно. Возможно, она услышала меня и поняла, что я уже не маленький ребёнок, за которым нужен глаз да глаз. Я вполне взрослая девушка, которая может решать сама, как поступать, с кем гулять и встречаться.

Все вечера я провожу с Марком. Он забирает меня после учёбы и везёт домой или сразу на работу, если нет времени заскочить переодеться. После работы мы едем поесть в какое-нибудь кафе или просто берём еду на вынос и отправляемся к озеру, на наше место на пригорке. Ого, у нас уже есть наше место! Я так называю его.

Марк ведёт себя не так, как в первые дни знакомства. Он не ухмыляется и не издевается надо мной. Правда, его пошлые шутки становятся ещё более пошлыми с каждым разом и заставляют меня краснеть. Он специально так шутит, потому что ему нравится, когда я смущаюсь. В такие моменты в его глазах загораются жёлтые искорки. Он наклоняется ко мне, берёт за подбородок и целует мои губы. Я чувствую его дрожь, но сама дрожу не меньше. Страсть заполняет нас обоих, но он сдерживается. Говорит, что с трудом. Не знаю почему. Наверное, боится напугать меня. Но с каждым днём, я увереннее касаюсь его. Его рук, плеч, шеи, губ.

Я нахожу его чувствительную зону, когда во вторник, мы сидим у озера в его машине. Я сижу на его коленях, лицом к нему, а моя голова у него на плече. Мне хочется поцеловать маленькую родинку у него на шее. Не сдерживаюсь и прижимаюсь к ней губами. Он дёргается и тихо произносит моё имя.

— Что же ты делаешь, Ника? Хочешь свести меня с ума?

Его руки обвивают мою талию ещё крепче. Он ловит мои губы своими и впивается в них поцелуем. Кровь течёт быстрее по моим венам. Я запускаю руки в его волосы и прижимаюсь к нему так тесно, как это вообще возможно. Он сжимает моё бедро и с моих губ слетает тихий стон.

— Хочешь моей гибели, малыш? Я же не железный, — шепчет он, уткнувшись мне в шею. Я перестаю его дразнить. С одной стороны, я хочу большего, но не смею ему сказать. С другой, я немного боюсь того, что может случиться, если я не остановлюсь.

Я спрашиваю, откуда у него шрам на шее, но Марк увиливает от ответа, говоря, что это давняя история.

В среду Марк остаётся со мной на работе. Смотрит, как я делаю домашнее задание. Ему что, правда, интересно?

Около шести вечера в магазин заходит какой-то парень. На вид ему лет двадцать с небольшим. Он осматривается и видит меня. Я нахожусь за прилавком, а Марк сидит на стуле в проходе в подсобку. Он хорошо видит меня, а я его. Но человек, стоящий с другой стороны прилавка не может видеть Марка, его скрывает открытая дверь подсобки. Марк тоже не видит его из-за двери.

Парень нахально улыбается и подходит к прилавку. Смотрит на меня и облизывает губы. У него на языке что-то поблёскивает. Пирсинг? Одет он в серые грязные джинсы, футболку и джинсовую куртку. На голове невообразимая шевелюра рыжего цвета.

— Привет, красавица, — говорит он противным хриплым голосом. Такой молодой, а голос уже прокурен. Мне становится не по себе. — Ты одна здесь?

— Что Вам нужно? — Спрашиваю. Краем глаза вижу, как Марк напрягается и собирается встать со стула.

— Давно приметил тебя, красотка. Хочешь потусоваться со мной?

Он вдруг тянет ко мне свою руку, хватает за рубашку и резко дёргает вниз. Я вскрикиваю и в тот же момент вижу, как Марк буквально подлетает к парню, хватает рыжую шевелюру и несколько раз с силой ударяет его голову о прилавок.

— Совсем охренел, что ли? — Орёт.