Вероника, я люблю тебя! (СИ)

Я замечаю вдруг, что все мои движения очень медленные, и я почти не понимаю, что делаю. Я больше не могу быть сильной. Я сажусь в ванну и откидываю голову назад, закрываю глаза. Вода обжигает мне кожу. А я всё равно сижу. Не могу больше сдерживать слёзы. Они струятся по моим щекам. Я вспоминаю все слова, что говорила мне моя мать. Все гадости и грубости снова проносятся в моей памяти. Я не верю, что она выкинула меня из дома, будто я ненужная вещь. Но это так. Мне нужно принять это. Мне нужно отведать взрослой жизни. Ведь так она сказала. Но, чтобы ни было, я не вернусь к ней обратно. Не приползу к ней. Почему-то я точно это знаю.

Чувствую, что ком боли в груди становится меньше. Буря, которая так долго собиралась вырваться наружу, вдруг утихает, так и не начавшись. Неужели, я её переборола? Я не дам моей матери сломить меня. Да, она выгнала меня, но я не осталась на улице. Спасибо Лидии.

Слёзы ещё не высохли, но истерики у меня не будет. Теперь чувствую, что мне жарко. Открываю глаза. Я включила слишком горячую воду! Ванна наполнилась паром. Хочу встать. Понимаю, что не могу. Блин. Сколько я уже сижу тут? Я потеряла счёт времени.

Ванна! Она уже полная, почти до краев! Чёрт! Как же мне встать? Я хватаюсь за края ванны. Встаю кое-как. Чувствую слабость. Пот стекает по лбу. Я тянусь одной рукой к крану, хочу выключить воду. В глазах темнеет. Я, кажется, упаду сейчас.

— Ника!

Голос Марка, словно в тумане. Это правда, он? Я хочу обернуться, но падаю. Последнее, что я ощущаю это прохладные руки моего любимого парня, которые обнимают меня за талию.

Я теряю сознание.

Прихожу в себя. Я уже не ванной, а лежу на кровати, накрытая мягким покрывалом. Поворачиваю голову и вижу беспокойное лицо Марка.

— Ника, как себя чувствуешь?

Я вздыхаю. Поднимаю руку из-под покрывала, прикладываю к лицу. Блин, какая я горячая!

— Голова немного кружится, — медленно говорю я.

Марк потирает подборок.

— Зачем ты включила такую горячую воду?

Я сама этого не знаю.

— Блин, сама не понимаю. Мне кажется, я задремала.

— Ты плакала, я видел твоё лицо.

— Да, но слёзы высохли, — я слабо улыбаюсь ему. Он берёт меня за руку.

— Ты чуть не упала через край ванны. А я чуть не сошёл с ума! — Восклицает он.

Боже, как он переживает!

— Ты меня спас от падения. Что же, ты заслуживаешь награды.

Он качает головой.

— Главное, чтобы с тобой всё было хорошо.

— Мне нормально, правда, — уверяю я его.

— Больше не пущу тебя мыться одну!

Я смеюсь.

— Вот ещё!

Тяну его за руку к себе. Прикасаюсь губами к его губам. Они такие прохладные, в отличие от моих.

— Ты такая горячая.

Я улыбаюсь.

— Что? — Спрашивает он.

Моё настроение улучшается с каждой минутой. Почувствовав его губы, я будто снова оживаю. Образ матери меркнет. Я уже не думаю о ней.

— Какую награду ты хочешь, за то, что не дал мне упасть?

Смотрю на него с игривой улыбкой. Облизываю губы.

— Ника, — стонет он. — Что ты делаешь? Соблазняешь меня?

Я знаю, что под покрывалом обнажена. И знаю, ему трудно будет устоять, если я сейчас его откину. Что я и делаю в этот момент. Потом привстаю и обнимаю Марка за шею. Прижимаюсь к нему. Чувствую, как он напряжён. Его руки смыкаются на моей талии. Губы наши сливаются в поцелуе, но Марк вдруг отстраняется от меня.

— Чего ты хочешь, Ника? — Шепчет он мне, целует мою горячую шею. По моему телу разливается жар. Я придвигаюсь к нему ещё тесней и чувствую его возбуждение. Блин у меня голова теперь кружится от его близости, а не от того, что я перегрелась в ванной!

— Хочу, чтобы тебе было хорошо, — шепчу в ответ. Он знает, что я имею в виду.

Он смотрит в мои глаза. Поднимает одну бровь.

— Ты хочешь сделать мне мин…

Закрываю уши руками, а Марк смеётся. Я киваю. Его глаза загораются. Я, не дожидаясь ответа, тянусь к его джинсам и расстёгиваю. Сглатываю слюну. Блин, я возбуждена не меньше, чем он! Мои руки немного дрожат, когда я хочу снять его брюки. Марк поднимается, помогая раздеть себя. Он стаскивает футболку и бросает на пол. Как всегда!

И вот он стоит в одних трусах и игриво смотрит на меня.

— Хочешь, сначала я?

Закусываю губу. Я очень хочу его прикосновений, но желание самой прикоснуться к нему, сильнее.

— Нет, я хочу…

Кидаю взгляд на его трусы. Он всё прекрасно понимает.

— Желание женщины — закон.

Он наклоняется ко мне и целует в губы. Я тяну его на себя, и мы оба падаем на кровать. Я тут же перекатываюсь и сажусь на него сверху. Грудь его тяжело вздымается и опускается. Чувствую его твердую плоть под собой. Наши тела разделяют только его черные трусы. Я отодвигаюсь назад, скользя по его ногам. Берусь за края трусов и стягиваю их до колен.

Недолго думая, я наклоняюсь и обхватываю его губами. Марк напрягается, произносит моё имя. Я сначала двигаюсь медленно, пробуя, облизывая языком, затем ускоряю ритм. Марк хватает меня за плечи, легонько сжимает. Мои движения всё быстрее и глубже. Я чувствую его напряжение, ощущаю его пальцы в моих волосах. Он немного наклоняет мою голову вперёд, и я подчиняюсь.

— Ника, — зовёт он.