Вероника, я люблю тебя! (СИ)

Я немного привстаю, облокачиваюсь на локоть. Пусть это звучит по-детски, но я не хочу, чтобы он уходил.

— Ника, ты такой ребёнок, — смеётся Марк. — Ладно, я немного побуду с тобой, но потом всё равно схожу за водой. Хорошо?

Я киваю. Марк подходит, и я раскрываю плед.

— Ложись со мной, — прошу его.

Он снимает толстовку и джинсы. Ложится ко мне в кровать. Я накрываю нас, обнимаю его за талию. Его кожа прохладная, в отличие от моей. Мы лежим лицом к лицу. Марк смотрит на меня.

— Сколько сейчас времени? — Спрашиваю.

— Около десяти.

— Мне нужно позвонить Лидии, я ведь должна быть уже на работе!

Как я вообще про это забыла! Чёрт!

— Успокойся, я уже позвонил ей. Всё объяснил. Она, кстати, зайдёт вечером тебя проведать.

Я прикрываю глаза. Он обо всём позаботился. Почему-то меня это даже не удивляет.

— Спасибо тебе, — шепчу я.

— Ника, мне нетрудно. Не нужно благодарить. Как твой живот, кстати? — Чувствую его руку на своем животе. Он тихонько поглаживает его точно в том месте, где он у меня болел совсем недавно.

— Перестал пока болеть.

Знаю, скоро он заболит снова. Мне нужно вовремя пить таблетки.

— Ты стонала во сне. У тебя такие сильные боли в эти дни?

Я придвигаюсь к Марку ближе, он целует меня в лоб. Что ж, давай обсудим мои боли в женские дни.

— Да, если я вовремя не выпью таблетки, — говорю. — Иначе мне будет туго. Бывало, что тошнило, голова кружилась. Я плохо переношу эти дни.

Он смотрит на меня с сочувствием. Я так спокойно говорю с ним о таком личном! Это что, новая ступень наших отношений? Возможно.

— Это нормально? — Спрашивает он. — Ну, что ты испытываешь столь сильные боли?

Ему, правда, интересно? Его рука с живота перемещается мне на спину. Проводит сверху вниз. Движения его мягкие и нежные, в них нет страсти. Только забота.

— Многие испытывают подобное. Не все, конечно, но многие. Насколько я знаю, в этом нет ничего аномального. Просто так бывает. Такой у меня организм.

— А ты ещё и простыла вдобавок, — сокрушается Марк. — И ванна не помогла. И зачем я вообще оставил тебя одну там!

Я вытаскиваю руку из-под пледа и провожу ладонью по его щеке.

— Ты не оставил меня одну. Там были Рита и Вадим. Просто так случилось, что им пришлось выйти. Рите позвонила мама, впервые за много месяцев. А В…

— Да, знаю, — говорит Марк недовольно. — Он пошел разнимать Глеба с Олегом.

— Я тоже хотела пойти, найти тебя, но Саша подсела ко мне на диван. И на уши, — добавляю я и хрипло смеюсь.

— Сучка она, — злится Марк. — Так и хотелось дать ей по роже.

— Она сказала, что ты со мной просто, чтобы затащить в кровать, а потом бросить как использованную тряпку.

Даже сейчас, зная, что всё это просто ложь, я чувствую боль от таких слов.

— Ника, я знаю всё, что она сказала. Не вспоминай об этом. Просто у этой стервы слишком грязный язык.

Марк прикрывает глаза на секунду, потом смотрит на меня.

— Ладно, я больше не буду о ней говорить и думать, — решаю я.

— Так-то лучше, — соглашается мой любимый парень и прижимает меня к себе.

— Из-за чего, кстати, подрался Глеб с этим Олегом?

Марк отстраняется немного. Цокает языком.

— Твоё любопытство меня просто поражает, малыш! — Восклицает он, смеясь. — Ты лежишь с температурой под сорок, но тебе всё равно интересно из-за чего дрались мало знакомые тебе парни?

Я смотрю на него, покусываю нижнюю губу, глаза горят от любопытства. Киваю.

Марк просто хохочет надо мной.

— Ты неисправима!

— Скажи мне, давай, — требую я.

— Не скажу, — издевается Марк. Тогда наклоняюсь к его уху и тихонько кусаю.

— Ай, — он вскрикивает. — Ника, перестань!

— Скажи или я буду целовать твою родинку, — шепчу, потому что голос пропал.

— Шантаж прямо в кровати? — Его брови взлетают вверх.

Киваю.

— Ты же любишь шантажировать. Говори, — выставляю указательный и средний пальцы вперёд, а большой вверх, как будто это пистолет. Касаюсь его груди. — Иначе застрелю тебя.

Он ржёт.

— Ты настоящая маньячка, Ника! Это точно! Ладно, — он берёт мою руку-пистолет, разгибает все пальцы и кладёт ладонь себе на щеку. — Они подрались из-за девушки Глеба.

Мой мозг работает. Девушка Глеба? Ах, да, та самая в джинсовой рубашке? Что там говорила Рита про девушку Глеба? Что Саша боится её?

Перевожу взгляд на Марка. Он наблюдает за мной.

— Твои серые клеточки заработали, Эркюль?

— Ритка сказала, что Саша боится её.

Марк стонет. Я тычу его в плечо.

— Как её имя, кстати?

Марк в отчаянии закрывает лицо рукой, качает головой. Притворяется. А моя рука скользит вниз и нащупывает его достоинство. Сжимаю несильно.

— Ника!

Марк хватает мою руку и заводит себе за спину.

— Ты нечестно играешь!

Я вспоминаю его же слова.

— А кто сказал, что я буду играть честно? — Поднимаю брови. Он удивлённо смотрит на меня, потом начинает хохотать.

Я жду его ответа.

— Её зовут Анжелика. И она, просто дикая кошка! Если увидит рядом с Глебом какую-нибудь девчонку, мокрого места от неё не оставит.

Моя челюсть отвисает. Ого! Марк закрывает мой рот.