Вероника, я люблю тебя! (СИ)

Я сама притягиваю его к себе, чувствую мой любимый аромат кофе, смешанный сейчас с запахом спиртного и теряю последние остатки воли. Я накрываю его губы поцелуем. Блин, ну почему я всегда проигрываю ему?

Мы целуемся долго, жарко, возбуждающе. Он отрывается от моих губ, целует шею. Снимает с меня одежду, ласкает грудь. Я часто дышу и постанываю от удовольствия. Когда он касается моего живота своими тёплыми пальцами, тело моё напрягается, а внизу разгорается огонь желания.

— Марк, — кричу я, чувствуя его руку у себя между ног.

— Да, малыш, — шепчет он.

Его движения то быстрые, то медленные, и это дарит мне восхитительные ощущения. Блин, его пальцы и рот делают с моим телом нереально приятные вещи! Я никогда раньше не думала, что можно чувствовать такое блаженство, испытывать такое удовлетворение лишь от прикосновений другого человека. Любимого человека. Я люблю его сейчас ещё больше, чем раньше. Он должен знать это.

— Я люблю тебя, Марк, — говорю, и одновременно с моих губ слетает стон наслаждения.

Он снова ложиться рядом и обнимает меня. Теперь я чувствую приятную усталость. У меня закрываются глаза.

— Я знаю, малыш.

Он целует меня в висок.

— Спи, любимая.

Он говорит эти слова наяву? Нет, наверное, это только сон.

На следующее утро у меня ужасно болит голова. Чувствую себя совершенно разбитой. А мне ведь сегодня возвращаться домой. Опять ссориться с матерью. Я знаю, что на этот раз она не будет игнорировать меня.

Как же мне плохо! Не нужно было пить столько вина, особенно когда нервы на пределе из-за нашей ссоры с Марком. Как часто мы ссоримся! Конечно, потом миримся, но это всё равно тяжело. Я слишком много кричу и злюсь. Раньше такого не было. Раньше всё было по-другому. Раньше я не знала Марка и не любила так сильно.

Вот ведь угораздило!

День проходит быстро. Марк внимателен и нежен со мной. Мы снова на мирной волне. Он даёт мне таблетку от головной боли, кормит, как маленькую. Курица получилась и правда вкусно!

Когда после обеда мы сидим на диване в гостиной, я вспоминаю, как мне приснилось, что Марк назвал меня любимой. Это так приятно звучало! Жаль, что не наяву. Мне очень хотелось бы, чтобы и он любил меня, как я его. Что ж это не так.

Марк долго уговаривает меня пофотографироваться. В конце концов, я соглашаюсь. Он знает отличные способы убеждения. Мы идём к озеру, и Марк делает снимки. А я и правда, неплохо выгляжу на фото!

К вечеру мы собираем вещи. Я чищу плащ. Надеваю одежду, в которой приехала. Она все это время пролежала в тумбочке, в ванной. Я стираю халат, он быстро сохнет у камина. Марк говорит, чтобы я оставила халат себе. Никто его не хватится.

— В том шкафу ещё куча всяких шмоток, а этот халатик слишком сексуально смотрится на тебе, чтобы оставлять его здесь. Твои ножки притягивают меня, словно магнитом, когда ты в нём. Так и хочется засунуть под него руку.

Я краснею, как всегда, когда он говорит мне пошлости, а он смеётся над моим смущением.

Когда все вещи собраны и упакованы, а в доме прибрано, Марк включает сигнализацию, мы выходим из дома. Закрываем дверь. Садимся в машину.

— Сегодня ещё холодней, чем вчера, — замечаю я.

— Ага, я даже приоделся!

Марк улыбается. Он надел под куртку свою чёрную толстовку.

Я киваю. Едем. Почти всю дорогу я сплю, откинувшись на спинку сиденья. Марк не беспокоит меня. Молчит. Когда мы въезжаем в город, я просыпаюсь.

— Почти приехали, — говорит Марк. — Как себя чувствуешь? Как плечо?

Плечо у меня уже не болит. Правда, синяк стал почти фиолетовым.

— Нормально, — отвечаю. — А как твои пальцы?

— За меня не переживай. Мои пальцы и не такое видали.

Он широко улыбается мне. Я фыркаю. Потираю глаза. Скоро мы подъезжаем к моему дому. На улице уже темно.

— Ты поедешь к отцу?

Он качает головой.

— Только, когда буду уверен, что у тебя всё хорошо. Я постою здесь. Если что, позвони мне, а лучше выйди.

Он что, беспокоится, что мама сделает мне что-то плохое? Вот это да? Блин, но она же в конце концов, моя мама! Она не сделает мне больно. Вспоминаю её пощечину и обидные слова, адресованные мне. Может, я не права и она снова захочет ударить меня?

— Всё будет хорошо, — говорю я.

— Не знаю, она уже пыталась ударить тебя в прошлый раз. И до этого ударила, ты сама говорила.

Я вздыхаю.

— Надо идти.

— Я бы вообще тебя к ней не пускал. Слишком она у тебя агрессивная.

Марк наклоняется и целует меня в висок. Я на секунду прислоняюсь к нему и выхожу из машины. Беру сумку.

Иду к дому. В окнах горит свет. Я открываю дверь и захожу в коридор. Возле двери стоит большая дорожная сумка. Моя вторая дорожная сумка, по всей видимости, набитая моими вещами. На тумбочке, возле зеркала стоит ноутбук в чехле и стопки моих любимых книг, перевязанные шпагатом.

Что это значит?

Я поднимаю голову от созерцания своих вещей, и вижу маму, выходящую из гостиной.

— Явилась!

Голос её пока спокойный. Она ждала меня. О, ещё как!