Версаль

Именно в политике абсолютистского государства обнаруживаются корни специфической барочной патетики. Барокко по своей сути – искусство патетическое и превозносит все, что является для художника объектом изображения, – события, человека, природу. Образ барокко – всегда образ на пьедестале, во всяком случае, подлинное величие сливается с откровенным возвеличиванием. Французское барокко всецело олицетворяло официальное начало, причем со значительным светским уклоном.

Наиболее весомым оказался вклад барокко в архитектуру. Вероятно, здесь сыграла свою роль специфика этого вида искусства, теснее других связанного с практической жизнью и играющего основную роль в создании той среды, которой окружает себя человек, тем более что зодчество играло главную роль в синтезе искусств.

Барокко строится на активном взаимодействии пространства и объемных форм. Всепроникающая сила пространства вступает во взаимодействие с живой пластикой архитектурной массы. Она то поддается природному объему, то активно сопротивляется ему, и в результате возникают самые неожиданные мотивы линейной и объемной конфигурации. При этом зритель как бы включается в круг переживаний, в который его завлекает барокко, и словно присутствует при рождении архитектурных форм и способен переживать их последующее развитие и бытие.

Архитектурные фасады изгибаются словно сами по себе, фронтоны растягиваются, из толщи стен вырастают колонны, пилястры, наличники и всевозможные элементы декора – волюты, картуши, гирлянды, медальоны. Очень важна в этом случае роль световой и воздушной среды (вот почему ни одна из фотографий не может дать представление об истинном очаровании Версаля). Условия освещения, неуловимо меняющиеся в течение дня, образуют невыразимую динамику светотени, без которой сооружения утрачивают большую часть выразительности. Конечно, в архитектуре барокко применяются и традиционные ордерные формы, но они настолько кардинально трансформируются, что приходят в противоречие с объективной логикой, которая, собственно, и составляет смысл ордерной системы.

Водный портал. Нимфа

Что касается барочной скульптуры, то в ее созданиях преобладают либо чисто официальные тенденции, либо земные стихии, предстающие в динамике поистине космического порыва. Этот внутренний порыв наделен такой силой, что сами персонажи кажутся лишь его почти пассивными носителями. Официальная скульптура представляет парадные статуи монархов. Земные стихии лучше всего выражены в скульптурах городских фонтанов и садово-парковой пластике.

Светская барочная живопись отличается разнообразием официального репертуара. Жанр панегирика показан в многочисленных сценах триумфов, аллегорий, баталий, исторических сцен. Особое место в светской живописи занимают монументальные фресковые композиции в сооружениях дворцового характера. Здесь можно отметить работы Ш. Лебрена и его версальские росписи.

Что же касается классицизма, то как ведущая стилевая система он наиболее полно проявился во Франции. Причем классицизм выступал в тесном слиянии с барокко. Об этом свидетельствуют строения Лево и Мансара и конечно же весь Версальский комплекс.

В идеале классицизм должен был бы представлять противоположность барокко, так как его целью является ясная геометрия архитектурных форм, строгость линий, четкость объемов, стройный замысел композиции и отчетливая архитектоника масс. Однако зодчество XVII столетия не могло воплотить такую задачу в ее полном объеме, поскольку, во-первых, было генетически связано с барочным стилем, а во-вторых, классицизм понимал разумное начало прежде всего как организующее. Таким образом, классицизм вполне отвечал поставленным перед ним задачам и не столько выражал идеи, сколько показывал возможности использования архитектоники.

Ярким образцом синтеза барокко и классицизма являются исполненные торжественной представительности постройки Клода Перро.

Еще далее от античных образцов отстоят работы Лево и Мансара. В целом французский классицизм сумел выработать такие формы архитектурного языка, которые импонировали как абсолютной монархии, так и буржуазному общественному строю. Вероятно, в этом кроется секрет невредимости Версаля в горниле мятежей и революций.

Интерьеры барочных зданий производят впечатление невероятной пышности. Организующее начало зачастую выражается в настолько резкой форме, что противоречит пониманию теории разумного в классицизме. Перспективы Версальского комплекса настолько грандиозны, что кажутся уходящими в беспредельность. Его динамика настолько активна, что намного превышает общепринятые нормы классического. На полкилометра тянется ничем не нарушаемая горизонталь карниза Версальского дворца. Эта линия настолько олицетворяет собой идею общего единства, что это входит в противоречие с принципами гармонической взаимосвязи архитектурного памятника и его природного окружения.