Вершина Крыма. Крым в русской истории и крымская самоидентификация России. От античности до наших дней

Усиление позиций России в Европе и ряд дипломатических просчетов Николя I привели к тому, что европейские державы стали рассматривать Россию как угрозу европейской цивилизации.

В 1853 году Николай I предложил Великобритании разделить владения ослабевшей после ряда войн Турции.

Сделано это было 9 января на вечере у великой княгини Елены Павловны в разговоре с представлявшим Англию Гамильтоном Сеймуром. Турецкую империю он обозначил как «больного человека» и продолжил: «Теперь хочу говорить с вами как друг и джентльмен. Если нам удастся прийти к соглашению – мне и Англии – остальное мне не важно, мне безразлично, что делают или сделают другие. Итак, говоря откровенно, я вам прямо заявляю, что если Англия думает в близком будущем водвориться в Константинополе, то я этого не позволю. Я не приписываю вам этих намерений, но в подобных случаях прердпочтительнее говорить ясно. Со своей стороны, я равным образом расположен принять обязательство не водворяться там, разумеется, в качестве собственника; в качестве временного охранителя – дело другое. Может случиться, что обстоятельства принудят меня занять Константинополь, если ничего не окажется предусмотренным, если нужно будет все предоставить случаю. Ни русские, ни англичане, ни французы не завладеют Константинополем. Точно так же не получит его и Греция. Я никогда не допущу до этого». Далее он предложил: «Пусть Молдавия, Валахия, Сербия, Болгария поступят под протекторат России. Что касается Египта, то я вполне понимаю важное значение этой территории для Англии. Тут я могу только сказать, что, если при распределении оттоманского наследства после падения империи вы овладеете Египтом, то у меня не будет возражений против этого. То же самое я скажу и о. Кандии (о-в Крит. – Прим. авт.). Этот остров, может быть, подходит вам, и я не вижу, почему ему не стать английским владением».

Впоследствии состоялось еще три разговора Николая с Сеймуром – 14 января, 20 февраля и 21 февраля 1853 г.

Делая подобное предложение Англии, Николай рассчитывал на теплое отношение к нему английской королевы Виктории. При этом он слабо представлял себе суть английской конституционной монархии, и то, что ответ ему будет дан не королевой, а статс-секретарем по иностранным делам лордом Джоном Расселом. Ответ был полностью отрицательным. Лорд Рассел заявлял, что не видит никаких причин предсказывать падение Турции и не считает возможным заключать какие-либо соглашения относительно Турции. Кроме того он не желает рассматривать возможность даже временного перехода Константинополя в руки Николая. Заканчивалось послание замечанием, что Австрия и Франция также подозрительно отнесутся к подобному предложению.

Николай как раз и допустил ошибку, сбросив со счетов эти две державы. Он рассчитывал, что Австрия поддержит любое решение России, а Франция еще слишком слаба после событий 1848–1851 гг.

Ошибка императора во многом объясняется тем, что его послы – Киселев в Париже, Бруннов в Лондоне, Мейендорф в Вене, Будберг в Берлине и сам канцлер Нессельроде не освещали в своих докладах реальное положение дел, опасаясь потерять свои должности. Князь Ливен дословно говорил Андрею Розену: «Чтобы я сказал это императору?! Но ведь я не дурак! Если бы я захотел говорить ему правду, он бы меня вышвырнул за дверь, а больше ничего бы из этого не вышло».

Тем не менее, между Николаем и Луи-Наполеоном случались конфликты. Начались они в 1850 г. с распри из-за «святых мест», продолжались и усиливались в 1851 г., слегка затихли в начале и середине 1852 г., но к концу 1852 – началу 1853 г. обострились с новой силой.

Луи-Наполеон требовал от Турции признания подтвержденных еще в 1740 г. прав и преимуществ католической церкви в храмах Иерусалима и Вифлеема. За этим требованием последовал протест русских дипломатов в Константинополе, требовавших признания первенства православной церкви на основании Кючук-Кайнарджийского мира.

Впоследствии министр иностранных дел Наполеона III Друэн де Люив так обозначил истинные цели обоих держав: «Вопрос о святых местах и все, что к нему относится, не имеет никакого действительного значения для Франции. Весь этот восточный вопрос, возбуждающий столько шума, послужил императорскому правительству лишь средством расстроить континентальный союз, который в течение почти полувека парализовал Францию. Наконец, представилась возможность посеять раздор в могущественной коалиции, и император Наполеон ухватился за это обеими руками». Наполеон III искал повод отколоть Англию и Австрию от России, Николаю же нужен был предлог, чтобы начать войну с Турцией.

Не рассчитывая, что европейские державы поддержат Англию, он решился начать войну с Турцией, в истории получившую название Крымской, или Восточной войны.

Первая атака на Турцию была дипломатической. А. С. Меншикову предписывалось снарядить военный линейный корабль и большую свиту и направиться в Константинополь для предъявления ультимативных требований султану.

Меншиков был наделен правами чрезвычайного посла и полномочного представителя России в Турции.