Вершина мира

— Понял, конечно, спасибо вам огроменное.

— Иди давай, охломон! Тут помню, тут не помню.

То есть поставят или нет? Вроде, да, надеюсь, что да… Выхожу от директрисы и иду по коридору.

— Егор, ты чего опаздываешь? — раздаётся за мной.

Я оборачиваюсь и вижу свою классную

— Здравствуйте, Алла Никитична. Я от директора. Взбучку получал.

— За что? — хмурится она.

— Да, за отмену экзаменов и выставление оценок по текущим. Вернее, не за это, а за то, что об этом в районо говорили. Я только не понял, какое решение приняли в конце концов.

— Не знаю, что думает Алевтина Ивановна, но моё мнение состоит в том, что экзамены надо сдавать. Обязательно сдавать. Если ты не помнишь материал сейчас, через несколько месяцев после травмы, то где гарантия, что вспомнишь потом? Выйдешь с аттестатом, а знать ничего не будешь. Время ещё есть, можно всё выучить и освежить свою память. А если не получится, значит попытать счастье в следующем году.

Ну спасибо большое, замечательная идея, главное правильная.

— Вижу, что вы мне тут не союзник. Хорошо, что Алевтина Иванована очень дорожит репутацией школы. Наличие же десятиклассника второгодника негативно скажется на общих показателях успеваемости. Плакало тогда наше первое место. Ладно, побегу я. Приятно было поболтать.

— Брагин! — строго выговаривает мне калсснуха. — Болтать ты будешь с подружками на переменке, а со мной нужно разговаривать, причём уважительно. Или у тебя и это из памяти вытерлось?

После уроков иду домой. С Рыбкиной. Выходим из школы и двигаем к себе. Тепло, красотища. Почки на деревьях проклёвываться начинают. А у меня сегодня ужин с Куренковой. Честно говоря, после недавних событий, мне эта фамилия не особо приятна.

Надо ему тоже будет придумать проверочку на вшивость, потому как у него в случае чего шансов выкрутиться гораздо больше, чем у меня. Он вообще всё может на меня свалить, а сам выпутается…

— Ты чего печальный такой? — спрашивает Наташка.

— Да, — машу головой. — Ничего, просто задумался. Бывает такое.

— Ага, — соглашается она, — бывает. Чем дальше, тем чаще. Я вот, например постоянно в задумчивость впадаю.

— Угу, — киваю я.

Тут главное не спросить почему и о чём она задумывается. Поскольку ответ может мне совсем не понравиться.

— Эй, Брагин, — слышу я голос сзади и оборачиваюсь.

К нам подкатывает крепкий сбитый парняга. Идёт вразвалочку, чуть расставляя руки, словно ему крылья мешают. Типаж понятен. Стрижка ёжик, широкие штаны, спортивная куртка, лицо, будто топором вытесано.

— Ты, значит, Брагин, — констатирует он.

— Кто спрашивает? — отвечаю я, догадываясь, из чьего стада этот бычок.

— Привет тебе от Фрица, — говорит он, чуть ухмыляясь.

Наташка вся сжимается.

Я киваю и, повернувшись, беру её под руку и иду дальше.

— Э, ты чё такой борзый, а? — кричит бычок мне вслед. — Алё, слышь, Бро,с тобой говорю.

— Это чемпион области по борьбе, — шепчет Рыбкина и заливается краской. — Фриц меня с ним знакомил.

— Да плевать, Наташ. Забудь ты этого Фрица. Считай, что его никогда не было и он привиделся тебе в страшном сне.

— Мне просто стыдно, — качает она головой, — что я такая дура. Мне ведь этот Фриц был безразличен. Я только хотела заставить тебя… ревновать.

— У тебя это получилось. Кинжал в зад ему прилетел, как раз, за мои сердечные страдания.

Наташка смеётся:

— Да ну тебя, Егор.

— Э, я не понял, я чё-то смешное сказал? — не сдаётся борец.

Он догоняет нас и хватает меня за локоть.

— Ты ещё здесь что ли? — удивлённо спрашиваю я. — Ещё от кого-то привет? Давай уж сразу все.

— А ты в натуре борзый, — заявляет чемпион.

— А ты прям что-то новенькое сейчас сообщил, капитан Очевидность. Хочешь титул что ли свой подтвердить? Или ты у Фрица своего почтальоном подрабатываешь? Вроде так-то серьёзный пацан, в соревнованиях побеждаешь, а шестеришь перед этим чмошником, который девчонок насилует. Может, ты и сам такой?

— Слышь, ты за базаром следи, — бычится он.

— Если ты такой же, как он, значит и кончишь так же. А если не такой, зачем с ним тусуешься? В общем, ты, чемпион, сам определись для начала.

И мы с Рыбкиной снова двигаемся дальше, не дожидаясь его ответа.

— Ещё ничего не закончилось, Брагин, ты понял? — бросает он нам вслед. — И для девки твоей, что жопой перед Фрицем крутила. Понял ты, оп**дол? Ходи и смотри по сторонам, потому что скоро мы тебя отымеем.

Мы идём не останавливаясь.

— Не бойся, Наташ, — говорю я. — Если бы хотели что-то сделать, нанесли бы удар без предупреждения, а так тявкают от бессилия. Только и всего. Я с дядей Геной не дам им тебе ничего сделать, не переживай. К тебе они точно не сунутся.

Если в их головах хоть капля разума имеется. А это мне неизвестно.

Я захожу домой и минут через пять раздаётся телефонный звонок. Это Платоныч.

— Егор, хорошо, что застал тебя. Есть время, можешь подбежать? Хочу тебя познакомить с очень интересным человеком.

— Да, могу. Сейчас?

— Да, было бы хорошо, — говорит он.

— Мне только к шести надо в «Солнечный» идти, — сообщаю я. — Хватит нам времени?