Вершитель

— Он говорил про Даута. Одержимость… — С полным спокойствием на лице ответил я на ранее заданный вопрос Мараса. — Не мешай змею, пусть располагается, а пока это происходит, расскажу, как это получилось. Как-то я обратился к Апостолу с просьбой помочь мне с обороной Оплата от порождений Хаоса, но он отказался. Я дал ему время подумать в одном опустошённом Хаосом мирке, рядом с нашим. Так вот, наш с тобой общий знакомый так громко выражал своё недовольство, что привлёк внимание Даута, крутившегося неподалёку с Анвией. Выпотрошив память Апостола и промыв ему мозги, змей узнал много интересного и решил разыграть этот счастливый билет в наш мир. Даут сейчас сменит свою шкуру на ту, что принадлежит этому миру, и ты не сможешь выкинуть его отсюда.

— Получается, ты, зная всё это, притащил сюда Даута?! — Марас сейчас кричал не потому, что гул урагана силы заглушал его голос, а потому, что он был в бешенстве. — Сначала Эреб, теперь Даут! Может, ты ещё Бездну со Светом Творца сюда притащишь?!

— Марас, не кричи и подумай, стал бы я приводить сюда Даута, если бы не был уверен в том, что смогу справиться с ним? — Видя, что старик замолчал и осуждающе буравит взглядом, в моей руке появилось сразу две искры. — Отойди в сторонку, как это сделал Виис и просто наблюдай.

Сверкнув напоследок глазами, старик исчез, оказавшись рядом с Виисом, который наморщившись, сделал полшага в сторону, одарив хранителя недоброжелательным взглядом. Усмехнувшись реакции своего друга, я активировал взгляд бездны, оценивая скорость того, как формируется искра змея в новой оболочке. Пора было начинать волшбу.

Этот момент в своём разуме, мне доводилось прокручивать не одну сотню раз. Дело здесь было даже не в том, что Даут покусился на Анвию, а в неприязни и непринятии методов этого представителя небожителей. Одного взгляда моих воплощений на его храмы хватило, чтобы в голове засела стойкая мысль: «С ним, мы никогда не подружимся».

Речитатив первых Богов легко и непринуждённо лился из моих уст, приводя свет искры в движение, заставляя его разгораться в унисон словам. На защитную сферу крыши Башни, начала ложиться новая, немного большего размера. Речитатив, древних как само мироздание слов, плавно ложился на купол, образуя вязь узоров и символов магической конструкции. Одна искра, поблекнув — исчезла с моей ладони, уступая очередь следующей. В этот момент, созданный моей волшбой купол — дрогнул, но поток силы идущей от меня вновь стабилизировался, наращивая свою мощь, откликаясь на каждое моё слово.

Закончив формулу я облегчённо выдохнул и, вытерев несуществующий пот со лба, подмигнул побледневшему Марасу. Чем дольше живёт Бог, тем сложнее вызвать у него смятение. Он многое видел, многое знает, его сложно чем-то удивить, но у меня получилось. Если бы переселение Даута могло подождать, то я бы ещё с десяток минут мог бы любоваться испуганной физиономией Мараса.

— О-у-ш! Не ожидал таких почестей. — Хриплым голосом, в котором безошибочно улавливалось несказанно довольство, изрёк змей в своей новой шкуре. — Сам Экс, первый Бог этого мира, пришёл меня поприветствовать и преклонить передо мной колени.

— Ага. Привет Даут. — Придурковато улыбнувшись, я часто замахал рукой в знак приветствия.

— Вижу, что ты мне не рад. — Губы бывшего Апостола растянулись в гадостной улыбке.

— Есть немного. — Не соврал я, произнеся активатор, после которого купол вспыхнул ярко-синим цветом, скрыв ночное небо.

Подняв взгляд, Даут лишь хрипло рассмеялся, покачав головой.

— Экс, это нужно было делать раньше, пока я не успел занять этот носитель.

От моей поднятой руки к камню амулета на шее Апостола пролегла призрачная цепь, за которую я резко дёрнул, вырывая Даута из тела Апостола. Тушка лидера Островов тут же обмякла, а призрачная фигура Бога в чёрной хламиде, теряя равновесие, рухнула на выложенную камнем площадку.

— Когда разговариваешь с первым Богом Анвии, нужно стоять на коленях. — Холодным голосом вернул я замечание змея.

Даут хотел подняться, но выскользнувшая из моей руки призрачная цепь ринулась к нему, стягивая по рукам и ногам.

— Бесполезно, Экс. — Прохрипел змей, довольно скалясь. — Бесплотность — в этом состоянии ты мне не причинишь вреда, а когда артефакт закончит действовать, я снова вернусь…

— Если будет куда возвращаться. — Бесцеремонно перебив Бога, я щелкнул пальцами.

Тело Апостола вспыхнуло черным огнем квинты безумия, превращаясь в прах.

— Заплакать не хочешь? — Хотелось поиграть с Даутом, по-этому мне пришлось стать на колени и изогнувшись заглянуть змею под капюшон. — Когда закончится действие артефакта, ты отправишься в свою нору, Даут. И кстати… Рожа у тебя мерзкая, как и твой голос. Пасть закрой и не скалься, воняет…

— Экс, мы обязательно с тобой встретимся. Жди…

Призрачная фигура начала мерцать, теряя форму. Цепи артефакта опали на камень.

— Отказываюсь… — Раздался эхом флегматичный хриплый голос Бога из синеватого бесформенного марева, взметнувшегося вверх фонтаном силы.