Вершитель

Встретив сопротивление купола, дымный ком собравшись в человеческую фигуру, рухнул вниз в нескольких метрах от того места, откуда только что взмыл вверх.

— Ты ведь не думал, что сможешь уползти в свою нору? — Издевательски произнес я, глядя на подергивающееся тело в черной хламиде. — У этого купала иное назначение. Он не для того, чтобы ты не вошел, а для того, чтобы ты не вышел. Спасибо, что отказался от Апостола.

Границы созданного мной осколка реальности истончившись, лопнули. На том месте, где была куча останков обожженных костей, лежало нетронутое тело лидера Островов. Ритуальный кинжал, торчавший из груди рассыпался горстью пыли, не оставив после себя даже отверстия.

— Ты обманул меня, Экс. Хотел сохранить жизнь…

После щелчка моих пальцев, последовал глухой чавкающий хлопок лопающегося черепа. Вокруг обезглавленного тела Апостола начала быстро собираться багровая лужа.

— Мне нужно было, чтобы ты отказался от этого носителя. Андрей был нужен мне лишь для того, чтобы заманить тебя сюда и ключа…

В подтверждение моих слов над телом Апостола парили в воздухе две поблескивающих сферы.

— Теперь я вижу твоё истинное лицо, Экс. — Хриплый смех змея, отразившись от купола астральной тюрьмы, разнесся эхом по все крыше.

— Вы, Боги.… Любите говорить высокопарными фразами. Подобные тебе мрази манипулируют чувствами других. Вы взываете к совести, марали, порядочности, чести, милосердию, долгу… — Возникшие в моих руках искры растворились, проявив на руках мириады символов, нанесенные утром перед самым испытанием на кожу и кости, до самых предплечий. — «Ты обманул меня», «Я вижу твоё истинное лицо»… Боги часто говорят… Говорят о добродетелях тогда, когда им самим это нужно. Не к тому ты обратился, Даут… Я презираю совесть, мораль, порядочность и честь… в отношении таких, как ты. Теперь, я буду вершить.

— Избавь меня от… — Даут резко замолчал, когда я сел сверху на него, зажимая полупрозрачные руки своими коленями. — Ты не можешь причинить мне…

— Причиняю… — Произнеся это холодным голосом, мой кулак встретил полупрозрачное лицо Даута.

— Даже не больно. — Произнес змей оскалившись.

— А больно и не должно быть.

Произнеся это, мой палец поднялся вверх, указывая на небольшой кусок сизой дымки.

— Я буду избивать тебя, уничтожая твоё естество, пока от тебя ничего не останется. Начинаю…

Глава 14 Часть III

Монотонный процесс нанесения ударов выбил меня из реальности. Чувство времени пропало. Лишь жесткий ритм ударов сейчас звучал в моей голове.

Нужно отдать должное уважение змею. Когда он понял, чего я добиваюсь и оценил свои шансы на спасение, как нулевые, то не стал умолять о пощаде или кричать в ужасе. Он просто буравил меня ненавидящим взглядом, пока его астральное тело не утратило окончательно форму, достигнув критической точки.

Как только это произошло, я развеял защитный купол над крышей, выпустив обретающую форму искру Даута в темное небо. Дождавшись, когда блестящая точка полностью исчезнет, мой взгляд остановился на Марасе.

— Видишь, а ты боялся. — Обстановку явно не помешало бы разрядить, чтобы сбросить остатки напряжения.

— Я так понял, он всё же удрал. — Марас сдвинув брови, задумчиво погладил свою бороду.

— С чего ты это взял?

— Его искра вернулась в тело. — Констатировал старик, глядя, как сфера ключа принадлежавшего Апостолу плавно поплыла ко мне. — Получается, что он жив, иначе ты бы её забрал.

— Если носителя, в котором есть искра, но нет сознания, ты считаешь живым, то тогда ты прав. — После этого уточнения с моих рук сошли узоры волшбы. — От него только и осталось, что его носитель и искра. Ему теперь не поможет даже перерождение. Сознание к нему уже никогда не вернется. Я уничтожил саму его суть.

— Хорошо, если так. — Молвил бог безумия, ускользая от слов признания моей победы. — Поясни только, зачем тебе нужно было, чтобы Даут отказался от тела Андрея?

— Видимо, ты плохо осведомлен в теме одержимости. — Предположил я и, дождавшись нерешительного кивка от Мараса, решил дать пояснения. — Это была не просто одержимость. Говоря простым языком, Апостол подарил своё тело Дауту. Даже после воскрешения Андрея, Даут мог бы занимать подаренный ему носитель, когда вздумается.

— Говоришь так, будто собираешься воскресить Апостола. — Хмыкнул Марас лицо, которого сделалось каменным, после того, как он увидел мой утвердительный кивок. — Ты сейчас серьёзно?

— Вполне. — Без малейшего намека на ложь поспешно подтвердил я свои намерения.

— Ладно его, — Марас указал на Вииса, кивком. — Но Апостола? Ты ведь никогда не питал к нему даже малейшей симпатии.

— Верно. Ничего не изменилось.

— Так зачем? Зачем ты собираешься возвращать его к жизни? — К концу фразы голос бога безумия даже дрогнул.

— За тем, что я ему кое-что обещал, — Настроения объяснять Марасу свою задумку у меня не было. — Данные обещания нужно выполнять.